Норн потерял ко мне всякий интерес.
Подошел Себр, расплылся в приветственной улыбке, поклонился. Со стороны норна не последовало даже кивка. Видимо, между ним и торговцем лежала непреодолимая пропасть.
— Я так рад видеть вас снова, господин виконт, — заливался соловьем торговец. – Вы редко балуете своим вниманием, а еще реже покупаете.
— Может, потому, что товар некачественный, — нахмурился норн.
— Но ведь прошлая торха – на редкость хорошая девушка? – не унимался Себр.
— Ничего, но прожила недолго.
Слова насторожили. Вот тебе и первое впечатление! Значит, она умерла, и норну понадобилась новая игрушка.
— Сочувствую. Но, уверяю, когда я продавал девушку вам, она была полностью здорова. Вижу, — торговец предпочел сменить тему, — в этот раз вы выбрали зеленоглазую. Помощник сказал, вы даете четыреста пятьдесят. Более чем щедро. Это такая честь для меня, такая честь…
— Хватит лебезить, Себр! – презрительно скривился виконт. — Я прекрасно знаю, что ты мошенник и плут. Держи деньги. — Норн достал кошелек и отсчитал сорок пять золотых монет с профилем горбоносого мужчины. Значит, каждая достоинством в десять цейхов. Таких монет у хозяина (отныне он не просто покупателем, а хозяин) осталось еще штук двадцать.
Себр вновь поклонился, отвернулся и украдкой пересчитал деньги.
— Вы захватили браслет, мой норн, или я велю надеть стандартный?
— Разумеется, нет. – Вопрос показался виконту глупым. – Я не рассчитывал купить торху. Не забудь последить, чтобы имя указали правильно, а то знаю, каких магов вы нанимаете! Недоучек, готовых работать за дюжину в месяц. Да, мне нужна еще парочка хыров: одна для дома, другой в имение, на подсобную работу. Или у тебя только девчонки?
— Нет, отчего же. Я с радостью подберу для моего норна все, что он пожелает. Девочка посмазливее?
— Не уродина же! – рассмеялся араргец. – У меня хорошая прислуга, хочу сделать приятное.
— Помоложе, постарше?
— Не подросток. Были прецеденты. — Он недовольно поджал губы. – Подростки хрупкие, бесполезная трата денег. И детей обычно не вынашивают. Мальчик нужен постарше, внешность не волнует.

— Жаль! У меня припасен такой замечательный малец…

— Себр, — гневный взгляд, брошенный на деала, заставил того в страхе сжаться и низко опустить голову, — мальчиков для спальни предпочитает господин судья, а мне нужен работник.

Рассыпавшись в извинения, Себр пообещал в качестве компенсации за нечаянное оскорбление продать злополучного мальчика за символическую плату в полцейха и за свой счет доставить рабов к покупателю.

Меня увели комнатку, где сидели женщина и пожилой мужчина со знаком мага. Араргка указала на ширму, за которой лежало два комплекта черного белья знакомое платье торхи.

— Сейчас надень простые верх и трусики, а когда хозяин захочет, смени на кружевные, — наставляла женщина, помогая переодеваться. – Носи их по праздничным дням и всякий раз, когда хозяин заранее предупредит о совместной ночи. Помни о покорности, никогда ему не отказывай. Запомни: для торхи нет большего счастья, чем согревать кровать хозяина. Он должен стать твоим единственным мужчиной, богом, если угодно.

— А торхи, они кто? Наложницы? – С облечением избавилась от «выставочного наряда» и потянулась к белью, добротному, удобному. Стеснения не испытывала: женщина милостиво отвернулась.

— Нет, девочка! – рассмеялась араргка. – Сложно объяснить: у других народов нет такого понятия. Торха – одновременно горничная и личная служанка хозяина, его неприкосновенная радость и, если захочет, мать его детей. Для хозяина – ты рабыня, для всех остальных – служанка. И, вот еще что, запомни, никто не имеет права касаться тебя, кроме хозяина. Закон охраняет чистоту торхи. И никто не может приказывать или наказывать тебя, кроме хозяина. Только с его дозволения. Исполняй все приказы, постарайся первыми родами произвести на свет мальчика, похожего на отца – и, может, станешь авердой, то есть свободной женщиной.

— А торхи бывают только у норнов? – Во мне разыгралось любопытство.

— Разумеется. Только благородным дозволено содержать торх, остальные довольствуются нечистыми хырами. Переоделась? – вернулась к насущному помощница. – Тогда пошли, господин маг нанесет на браслет имя хозяина.

Вздохнув, засунула ноги в добротные зимние ботинки и вслед за женщиной подошла к пожилому мужчине. Тот попросил вытянуть левую руку и извлек из холщовой сумки простенький медный браслет. Раз – и он защелкнулся на запястье.

— Как зовут хозяина? – обратился маг к женщине.

— Господин коннетабль, виконт Сашер Ратмир альг Тиадей.

Мужчина кивнул и дотронулся до браслета кончиком серебристого пера. Металл завибрировал, обдав руку холодом. Маг, словно на листе бумаги, выводил на гладкой поверхности буквы. Они вспыхивали огнем и гасли, оставляя после себя черненое тиснение. Надпись сделали на двух языках: сойтлэ и араргском. Полное имя и фамилия хозяина вывели вязью: виконт Сашер Ратмир альг Тиадей. Так мы и познакомились, потому что, разумеется, никто представлять торхе владельца не собирался.

— Без ошибок? Ну-ка, покажи! – Женщина ухватила меня за руку и внимательно изучила браслет. – Опять с завитушками! – недовольно фыркнула она. – Кому нужны твои художества?

— Мне, — отрезал маг. – Не нравится, делай сама. Что, не умеешь? Тогда не лезь.