Шоанез взял инициативу в свои руки. Озлобившись, он решил во что бы то ни стало выиграть поединок. Но ведь хозяин коннетабль, он должен взять вверх! И тут с ужасом осознала: виконт – Наездник, а, значит, не привык к пешему бою. А Шоанез мог оказаться… Не знаю кем, но профессиональным военным, который убивал людей, как комаров.

В волнении сжимала пальцы, вскрикивая при каждой опасной атаке Шоанеза.

Темп поединка ускорился, значит, скоро прольется кровь.

Шоанез теснил хозяина к лестнице, нанося один удар за другим. Виконт отражал все, но не спешил перейти в контратаку. Или не мог? Сейчас его прижмут к перилам, лишат возможности для маневра, и впору вешаться на гардинном шнуре. Мысленно решила, покончить жизнь самоубийством, если выиграет Шоанез. Так и так смерть, но лучше самой, чем от жестоких забав норна.

Улыбающийся Шоанез нанес укол в ногу, но самоуверенность сыграла с ним злую шутку. Норн промахнулся, зато виконт оставил отметину на бедре друга. Не давая передышки, будто у хозяина открылось второе дыхание, он сделал выпад, чтобы нанести укол в правое плечо, но в последний момент изменил решение. Шоанез не успел среагировать, приготовившись парировать первоначальный удар. Рубашка обагрилась кровью. Ругнувшись, норн отбросил шпагу, признавая поражение.

— Ну, доволен, Сашер? — сплюнув, пробормотал он.

— Вполне, — вытерев пот, мрачно ответил виконт. — Пусть станет уроком.

Наклонившись, хозяин положил оружие на ступеньку лестницы и протянул Шоанезу руку. Тот, немного помедлив, пожал ее. Оставив раненого друга на попечение слуг, виконт подошел ко мне. Он тяжело дышал, расстегнутая рубашка насквозь пропиталась потом.

— Переживала? – усмехнулся хозяин и заглянул в глаза. – Думала, он меня убьет? Не посмел бы. А ведь ты действительно переживала, Лей. Хорошая девочка!

Он провел рукой по моей щеке.

— Как видишь, не такая ты бесправная. А теперь иди, приготовь ванну и чистую рубашку. Нет, — передумал хозяин, — сначала принеси рашита.

Видимо, сегодня пригодится масло, которое мне подарили за потерю невинности. Придется надеть ажурное белье из «Атласной розы», распустить волосы и сделать так, чтобы хозяину все понравилось.

С поручением управилась быстро, уже через пару минут принесла в холл поднос со стаканом рашита и закуской – даже мысли не допускала, будто хозяин станет пить просто так. Он и не стал, залпом осушил стакан, проглотил сложенные трубочкой кусочки ветчины и холодно попрощался с Шоанезом.

Потом пришел черед ванной. Воду таскали и грели хыры, я лишь руководила работой. Когда они закончили, растворила ароматическую соль, зажгла благовония и растопила камин.

Сама поцеловала виконта в ванной, когда он наклонился ко мне. Я ведь действительно переживала, даже дышать боялась. Все молилась: лишь бы не Шоанез! Не знала, что делать с руками, в итоге просто положила на плечи. Когда хозяин привычно взял инициативу на себя, испугалась, как бы не захлебнуться. Понимаю, он ожидал другой реакции, но бортики ванной твердые, а синяки – болючие. Словом, оставила благодарность для кровати. Надеюсь, сумею. Увы, вопреки советам Сары и рассказам Фей, ничего толком не получалось. Может, потому, что временами было больно. Нет, виконт ничего такого не делал, но не чувствовала я ни бабочек в животе, ни раскаленного сахарного сиропа – словом, ничего из обещанного опытными наставницами.

Красивое белье осталось в ванной. Кстати, хозяину оно понравилось. Еще больше, разумеется, норну понравилось его снимать.

Когда мы переместились в спальню, вопреки обыкновению мне не велели лечь, а потребовали совсем другого. Некогда хозяин подобным образом наказал за первый серьезный проступок. Только теперь он не сидел, а стоял, обнаженный, у камина. Мне же надлежало опуститься на колени.

— Извините, хозяин.  — Преисполненная решимости сохранить хоть капельку достоинства покачала головой. – Я не шлюха и не стану этого делать!

— Станешь, Зеленоглазка. — Хозяин подтолкнул к себе и намотал волосы на руку. Тепло камина согревало покрывшуюся пупырышками кожу. — Ну же, не упрямься, однажды ты пробовала. Пора учиться. Ты ведь хочешь поблагодарить меня?

Тяжко вздохнула. Хочу, но не так. До сих пор помню те ощущения.

—Я порядочная девушка, мой норн, давайте лучше в постели, — предприняла отчаянную попытку избежать неприятного занятия.

— Заверяю тебя, — рассмеялся виконт, — многие порядочные девушки этим занимаются. Ну же, не испытывай моего терпения, — он потянул за волосы, принуждая наклониться. – За тобой долг, и ты должна его отработать.  Может, — лукаво улыбнулся хозяин, — тебе понравится.

Видя, что я упорствую, хозяин придвинулся вплотную и заставил приступить к ласке. Мне не понравилось. Будто пытаешься проглотить нечто несъедобное. Зато виконт блаженствовал, всячески поощрял и давал указания.

Пытка продолжалась недолго. Хозяин сжалился и перенес на постель. Ощутив вес его тела, закрыла глаза, постаралась выкинуть из головы неприятные воспоминания и расслабилась, насколько смогла. Надеюсь, ему понравилось, я сделала все возможное.

Наутро, проснувшись под боком норна, хотела встать, но он не пустил, придавил рукой. Разумеется, на раздачу дневных поручений опоздала, на целых полтора часа. И то прибежала так быстро, как сумела, хотя меня так нежно ласкали в полудреме. А, может, и не меня – хозяину вполне могла присниться любовница. Получила выговор и двойную норму работы, которую, впрочем, отменили, узнав от служанок, где я пропадала. «Постель хозяина – святое!» — хмыкнул управляющий.

К ужину приехала норина Доррана. Она пахла морозной свежестью и морским бризом. Засмотрелась на ее шапочку с фазаньими перьями. Ну, и на норину тоже. Красивая! Она ужинала вместе с хозяином, а я прислуживала. Слушала заливистый смех и таинственный шепот, смотрела, как норина практически касалась губами ушей виконта, а потом и вовсе поцеловала.

На меня обращали не больше внимания, чем на мебель. Правда, любовнице хозяина захотелось во время десерта узнать, пою ли я, пришлось, краснея, вспоминать одну из разученных в школе песен. Голоса у меня не было, слуха тоже, но норине Дорране понравилось. Или она просто ничего не расслышала, увлеченная флиртом с хозяином?

Расстелив им постель и оставив на столике бутылку вина и тарелочку с фруктами, с облегчением удалилась спать. Заснула, правда, не сразу: мешали звуки, доносившиеся из спальни. Я жила ближе всех к господским покоям и все прекрасно слышала.

Назавтра норина Доррана бесстыдно разгуливала по спальне виконта в мужской рубашке. Я столкнулась с ней, когда пришла менять белье. А ведь уже полдень!

— Заходи! – милостиво махнула норина.

Скрестив ноги, она уселась в кресло лакомиться виноградом. Да как! Норина отщипывала ягоду, согревала в пальцах, клала на язык и медленно проглатывала. Получалось жутко чувственно.

— Учись! – подмигнула она, заметив мой интерес. – Танцевать умеешь?

— Немного, моя норина. — Сдернула с кровати грязную простыню и заменила на новую, белоснежную.

— Значит, взять можно, — улыбнулась норина. – А Сашер сомневался. Божку-то своему за него молилась? Золото у тебя, а не хозяин! Воды принеси, пить хочу, — капризно добила гостья. – И одеться поможешь. Только сначала ванну приготовь.