У гостиницы поджидала недовольная магистр Тшольке. Она смотрела так, будто мы дети, припозднившиеся к ужину. А ведь и правда, время пролетело незаметно: солнце садилось. Стало немного стыдно: сами с покупками, а остальным ничего не принесли. Тому же Липнеру.

Бесовы танцы, блондин! Надеюсь, забудет о свидании. Играть в любовь с алхимиком не хотелось. Опрометчивое поведение дорого аукнулось. Сама виновата, конечно.

— А я уже думала поисковое заклинание посылать, — язвительно прокомментировала наше появление Осунта. — Никакой ответственности!

— Вот! — гордо закатала рукав и показала преобразователь речи.

Глаза магистра округлись. Она хлопала ртом, как рыба, а потом задала резонный вопрос: «Откуда?» Юлиана уклончиво ответила: «Магов везде ценят», и увлекла меня внутрь, попутно шепнув: «Про тех парней не болтай!»

В холле валялись наши скудные пожитки. Точнее Юлианы, потому как мне озаботиться вещами не дали. Екнуло сердце. Неужели выселяют? Но почему, мы ведь заплатили.

Перевела испуганный взгляд на магистра Тшольке. Для человека без крыши над головой она хранила поразительное спокойствие.

— Сами перенесете в комнату, — сообщила Осунта, пресытившись зрелищем чужого беспокойства. — Мне чужого не надо.

— Какую комнату? — одновременно поинтересовались две выселенные особы.

— Вашу. Я остаюсь, вы переезжаете. Студент Гедаш тоже.

— К нам? — неудачно пошутила Юлиана.

Точнее, она-то шутить и не собиралась, вопрос напрашивался, а вышло смешно.

Магистр одарила ее осуждающим взглядом.

— Нет, в отдельную комнату, госпожа Ганса. Хотя я не стану возбранять ваше тесное общение, главное, чтобы не во вред делу. И осторожнее: беременеют именно после таких связей, — то ли издеваясь, то ли всерьез предупредила Осунта. – В Академии магистр Аластас даст нужное снадобье, но здесь не Златория.

— Лекарские все лавки есть, — отрезала Юлиана. Она стояла красная, как мак, и с трудом сдерживалась. — Благодарю за заботу, магистр, но мы предпочитаем спать одни.

Осунта смолчала и соизволила указать, куда идти.

— После спускайтесь на ужин, — напутствовала она.

Липнер зря времени не терял, наши две комнаты превратились в четыре. Все на одном этаже, но в разных концах коридора. Магистры рядышком, мы с алхимиком тоже.

— Нужно зайти к магистру Лазавею. — Юлиана кинула свертки на постель и попросила вернуться в холл за сумкой. — Жалко, никто из нас не целитель!

— Полагаешь, до сих пор плохо?

Я досадовала на мстительную Осунту. Она специально вышвырнула наши вещи, чтобы унизить или отомстить за внимание мужчины. Что у них с Эдвином Лазавеем? Магистр Тшольке просто так в подушку рыдать не станет.

Магичка кивнула и, усмехнувшись, шепнула:

— Я у магистра Тшольке настойку одну видела. Ту, которой тут якобы нет. Интересно, зачем она ей?

Понятно зачем: виды имела. Сомневаюсь, чтобы готовилась к изнасилованиям — да она сама кого хочешь уложит! — или планировала завести интрижку с местными. Выходит, надеялась на ласки коллеги. Вот так и ничего, Агния, любовники. При всей моей антипатии, Осунта – симпатичная женщина.

На лестнице столкнулась с Липнером. Алхимик приосанился, напомнил о предстоящем вечере и мигом перетащил сумку Юлианы. Сама магичка появилась через пару минут, в полном недоумении сообщив, что не нашла магистра. Тот обнаружился за ужином. Цвет лица заметно улучшился, но все равно Лазавей мало походил на живого человека. Когда мы спустились, он уже сидел за столом и молчаливо поглощал местный суп из крошечных вилков капусты. Магистр ел с непонятной отстраненностью, очень много, будто после длительной голодовки. Руки чуть подрагивали. Преобразователи речи заметил, кивнул и попросил отдать один:

— Завтра верну.

Юлиана поделилась своим. Логично, по-моему: она магичка, а я совсем не приспособлена к иным мирам.

В отличие от Эдвина Лазавея Осунта оказалась на редкость разговорчива: пытала насчет того, что видели, слышали, и записывала в тетрадь.

Первым, пожелав доброй ночи, из-за стола поднялся магистр. За ним подскочил Липнер, выразительно косясь в мою сторону. Обойдется!