Геральт покорно отпустил Элизу и неожиданно погладил по щеке. Странный жест для обманутого мужа: помимо всего прочего, графиня изменяла ему с учителем, тоже влиятельным человеком. Только Элиза любить не умела и попыталась убить любовника, когда тот стал на пути к власти.

Наморщившись, отвернулась. Наверное, это глупая ревность, но любая нежность Геральта к супруге вызывала протест.

— Дария, — голос Соланжа заставил вздрогнуть, — подойдите ко мне, пожалуйста.

— Она никуда не пойдёт. — Тяжёлая рука Геральта легла на плечо.

— Остыньте, граф! – От улыбки некроманта кровь застыла в жилах. – Ничего дурного с вашей пассией не случится.

Соланж встал и неспешно направился к нам.

Обняла Геральта, ища у него защиты. Тот пожал запястье, и выдвинул вперед плечо, заслоняя от некроманта.

Конец мизансцене положил король. Он щёлкнул пальцами, и кабинет озарился нестерпимым светом, заставившим зажмуриться. Убедившись, что мужчины правильно поняли намёк, его величество убрал иллюминацию.

— Соланж, Геральт, потом поделите девушку. Сейчас меня волнует жизнь супруги и уничтожение воплощённого демона. Графиня, — палец короля указал на скорчившуюся на полу Элизу, — и её покойная сестра говорили с ним. Более того, сестра графини Свейн делила с ним тело.

— Что?! – позабыв об этикете, выпалил Геральт и шагнул к столу.

Глаза его страшно расширились и потемнели. Вторя сущность — на-ре — чёрным облачком клубилось вокруг тела.

— Остыньте! – нахмурился король и ослабил ворот рубашки. – Её величество вновь плоха. Никто не знает, только вы и Соланж. Он побывал у неё, сделал всё, что мог, но демон вернётся. Леди Дария – мы даруем наиви дворянское достоинство и фамилию – должна помочь. Она лечила Евгению и могла бы опознать нового носителя демона.

Геральт бросил быстрый взгляд на Элизу. Та сокрушённо покачала головой и кое-как села, оправив безнадёжно испорченное платье. Теперь оно едва прикрывало наготу. Вопреки здравому смыслу Соланж помог графине подняться, даже уступил своё кресло, тенью замерев за спинкой. Тонкие пальцы легли на плечи Элизы, словно напоминая, чем может обернуться всего одно необдуманное движение.

— После допроса я отдам вам графиню. — Сцепив пальцы, король уставился куда-то в пространство. – Полагаю, как муж, вы имеете полное право покарать её. Если угодно, Соланж приведёт в исполнение обычный приговор.

— Мнимое самоубийство? – хмыкнул Геральт и оскалился одной половиной рта. – Нет, если Элиза виновна, она умрёт от моей руки. Я не прощаю врагов.

Меня покоробило от его слов. Я уже успела позабыть, кто такой Геральт, сейчас он любезно напомнил. Тёмный, не знающий пощады и привыкший убивать. И ведь рука не дрогнет отправить к душам предков женщину, к которой ластился всего пару дней назад. Ту, от которой желал второго ребёнка. Которую уважал, советовался по разным мелочам. Будто ничего не было. А вдруг он и меня?.. Холодная рука страха сжала сердце. Пристально, будто видела в первый раз, осмотрела Геральта и грустно подметила: он не изменился, просто ослеплённая любовью девчонка превратила его в благородного наиви, а граф навсей.

— Что-то случилось, Дария? – Почувствовав мой взгляд, Геральт обернулся.

Промолчала и запоздало присела в реверансе, приветствуя короля. Тот раздражённо отмахнулся, – не до церемоний! – но отчего-то тоже остановил взгляд на Геральте.

На меня же смотрела Элиза. Только сейчас в полной мере оценила муки, которые ей пришлось пережить. Некогда белая и нежная кожа покрылась царапинами и волдырями, рот перекосила рваная рана, на щеках, шее, груди расплылись синяки. В глубине глаз плескалось отчаянье. Графиня напоминала ведомое на скотобойню животное. Куда делась гордость, стать? Соланж сломал Элизу, вынул из неё стержень.

— Она жалеет меня, Геральт, — с удивлением пробормотала графиня и осторожно, чтобы не растревожить рану, вытерла губы. Но боль всё равно исказила лицо. – Она жалеют ту, которая собиралась по частям продать её некромантам. Наиви!

Последнее слово Элиза выплюнула со странной злобой и уронила голову на руки. Сначала решила, она плачет, но потом заметила алые пятна стыда. Жалость – унижение для навсеев, как я могла забыть!

— Дария не специально, верно? – неожиданно вмешался в разговор Соланж и протянул Элизе носовой платок. – Прошу прощения за шрамы. — Пальцы прошлись по контуру губ. – Ничего личного, всего лишь работа.

— Лучше б вы меня убили! – с неизбывной тоской выкрикнула графиня, нервно скомкав платок, и, закрыв лицо руками, пробормотала: – Позор, какой позор!

— Господа! — вновь вмешался король. Он нервно постукивал пальцами по столу, ясно давая понять, что не намерен терпеть семейные разборки. – Мы собрались для иной цели. Раз граф Местрийский в курсе злодеяний жены и её сестры, — Геральт дёрнулся и бросил гневно-вопросительный взгляд на монарха, но тот сделал вид, будто ничего не заметил, — перейдём к главному. Королева во власти одержимого, болезнь вернётся снова. Я желаю, чтобы вы нашли и жестоко покарали демона в его нынешнем обличии. Душа за вами, Соланж, вы мастер по этой части. Геральт Свейн, вам я поручаю уничтожить тело – человека, который согласился на время пускать в себя демона. Леди Дария проследит за тем, чтобы её величеству не стало хуже.

Сделав паузу, король добавил, обращаясь к Элизе: