Новообретенный отец объявился, когда стемнело. Ворвался в номер Лазавея, взмыленный, измазанный в земле и крови. Казалось, некромант искупался в жертвенном озере. Юлиана углядела глубокие порезы на руках Алоиса, толкнула в бок: колдовал. Она, в отличие от меня, не боялась крови: обучение на факультете Активного чародейства обязывало. Их убивать учат, а я… Я просто стояла, бледная, стараясь не смотреть на Ксержика.

Некромант оказался немногословен:

— Быстро убираемся отсюда!

Магистры кивнули и вытолкали нас за дверь, бросив вдогонку:

— Вещи на плечо, сами сгрудились в комнате Липнера.

Не знаю, за что алхимику такая честь. Оказалось, алхимик проделал подготовительную работу по переходу в мир родной, Лазавей заранее дал инструкцию.

Через пару минут в комнату ворвалась магистр Тшольке и торопливо начала оплетать ее заклинаниями.

— Эдвин, Алоис, мать вашу, скорее! — крикнула она, приоткрыв дверь, совершенно не заботясь о моральном облике преподавателя. Затем обернулась, ткнула пальцем в Юлиану: — Будете мне помогать!

— Они близко, да? — догадалась магичка и пристроилась за правым плечом Тшольке.

Я ощутила магию в воздухе, потом и увидела: синие искорки между пальцев магистра и соседки по комнате.

Тшольке кивнула, покосилась на стену, словно та могла рухнуть, и неожиданно обратилась ко мне:

— Госпожа Выжга, пожалуйста, проберитесь к окну на улицу и осторожно выгляните. Не рискуйте и ни в коем случае не дайте вас заметить. Постойте с минуту и стрелой сюда.

Значит, священники на подходе. Идут жечь и убивать.

Бочком протиснулись мимо Тшольке, поймав ее тревожный взгляд. Как бы она меня ни «любила», на смерть посылать не собиралась, пеклась о студентах.

В коридоре на первый взгляд все обычно. Доносились обрывки разговоров и смех из обеденного зала, какая-то возня из номеров, но я не спешила расслабиться. Сняв туфли, прокралась к окну, прижалась к стене и выглянула наружу.

Факелы, целое море факелов! Люди сжимают гостиницу в кольцо. Уверившись в недружественных намерениях толпы, — «Смерть ведьмакам и ведьмам!» — звучало недвусмысленно, — поспешила обратно.

— Ну? — набросилась на меня Осунта.

— Я и так тебе скажу, что там, — раздался за спиной усталый голос Лазавея. Руки легли мне на плечи, подталкивая в комнату. — Весь оставшийся в живых Орден явился нас убивать и грозит поджечь гостиницу со всеми постояльцами, если хозяин не выдаст.

Магистр снова перешел на «ты» в общении с коллегой — значит, на душе неспокойно.  Наверняка преподаватели говорят друг другу «вы» только при студентах, соблюдая кодекс поведения.

В комнате угодила в руки Ксержика, все еще не отмывшегося от крови. Наоборот, порезов на руках прибавилось. Заметив интерес к своим увечьям, некромант покосился на магистра сущностей: «Ему нужна сила».

Убедившись, что Липнер все сделал правильно, Лазавей вышел на середину комнаты и прикрыл глаза. Тшольке замкнула контур заклинаний, цепным псом рядом с Юлианой став у дверей.

Бочком протиснулись мимо Тшольке, поймав ее тревожный взгляд. Как бы она меня ни «любила», на смерть посылать не собиралась, пеклась о студентах.

В коридоре на первый взгляд все обычно. Доносились обрывки разговоров и смех из обеденного зала, какая-то возня из номеров, но я не спешила расслабиться. Сняв туфли, прокралась к окну, прижалась к стене и выглянула наружу.

Факелы, целое море факелов! Люди сжимают гостиницу в кольцо. Уверившись в недружественных намерениях толпы, — «Смерть ведьмакам и ведьмам!» — звучало недвусмысленно, — поспешила обратно.

— Ну? — набросилась на меня Осунта.

— Я и так тебе скажу, что там, — раздался за спиной усталый голос Лазавея. Руки легли мне на плечи, подталкивая в комнату. — Весь оставшийся в живых Орден явился нас убивать и грозит поджечь гостиницу со всеми постояльцами, если хозяин не выдаст.

Магистр снова перешел на «ты» в общении с коллегой — значит, на душе неспокойно.  Наверняка преподаватели говорят друг другу «вы» только при студентах, соблюдая кодекс поведения.

В комнате угодила в руки Ксержика, все еще не отмывшегося от крови. Наоборот, порезов на руках прибавилось. Заметив интерес к своим увечьям, некромант покосился на магистра сущностей: «Ему нужна сила».

Убедившись, что Липнер все сделал правильно, Лазавей вышел на середину комнаты и прикрыл глаза. Тшольке замкнула контур заклинаний, цепным псом рядом с Юлианой став у дверей.

— Идут! — сквозь зубы процедила она.

Магистр Лазавей вздохнул и открыл глаза. Рука налилась сиреневым свечением и неожиданно наполовину исчезла. Маг замер, превратившись в каменное изваяние.

— Ничего, стража задержит, — утешила Осунта. — Выиграем пару минут.

— Разве стражники их не повяжут? — удивилась я.

— Агния, десять стражников и пятьдесят-шестьдесят разгневанных священников, напичканных дешевыми заготовками заклинаний — кто кого? Без подмоги ничего не сумеют.

— Но как они прошли незамеченными, как такую толпу пропустили?

— Они не дураки, — хмыкнул некромант, — в стадо сбились у наших дверей. А так по двое-трое пробирались улочками. Многие живут в городе, кто-то на самоходах приехал. Жаль, не удалось накрыть всех каменными глыбами: не успел. И не сумел – жить хотелось, долго и счастливо, а не геройски и пару минут.