Как оказалось, старалась она зря: господин Нардег явился пешим, поэтому гоэте поневоле пришлось спешиться. С его помощью – мужчина галантно протянул руку. Заверил, что в лошади нет никакой необходимости, и отослал её обратно вместе с каким-то человеком, которого назвал своим слугой.

— Тут недалеко, госпожа Эллина, я не утружу ваши ноги, — улыбнулся он, забирая сумку.

Действительно, недалеко – на границе кварталов, в самом начале Тополиного проезда их ожидала скромная лёгкая повозка, запряжённая парой гнедых лошадей в такой же скромной упряжи.

Если господин Нардег что-то и скрывал, то всё предусмотрел: экипаж был наёмным.

Заметив, что Эллина внимательно рассматривает повозку, наниматель поинтересовался, всё ли в порядке. Гоэта смутилась, кивнула и, мысленно обругав себя за выказанные столь открыто подозрения, села в экипаж. Господин Нардег устроился рядом. Адреса вознице не назвал. Судя по тому, что извозчик его и не спрашивал, они обо всё договорились заранее.

Лошади затрусили по Тополиному проезду. Копыта дробью дождя прошлись по мосту, немного сбавив ход, простучали мимо одного из храмов и разошлись во весь дух.

Хорошо ориентируясь в Сатии, Эллина старалась отследить путь передвижения, но, очевидно, возница получил чёткие указания петлять, как заяц. То экипаж углублялся в торговые кварталы, то сворачивал на периферийные улочки квартала магов, а потом и вовсе покатился вдоль стен замка – самой старой части города, из которой он, собственно, и возник. Сейчас за мощными каменными стенами заседали чиновники.

— Простите, госпожа Эллина, но я вынужден попросить вас об одном одолжении, — господин Нардег извлёк из-за пазухи чёрный шёлковый шарф и протянул гоэте.

— Послушайте, господин, это переходит все границы! В договоре не было ни слова о том, что меня привезут в дом подобным образом, — возмутилась гоэта, велев остановить экипаж и решив сойти.

Но господин Нардег удержал её, набросил ещё пару лозенов сверх оговоренной платы.

— Госпожа Эллина, у нас есть два варианта: либо вы даёте мне честное слово хранить подробности поездки в тайне и не задавать лишних вопросов, либо согласитесь надеть этот шарф.

— Кто вы? – гоэта пристально вгляделась в лицо заказчика. – Правду, господин Нардег.

— Разве я плачу вам за эту правду? – усмехнулся он и, неожиданно порывисто наклонившись к ней, временно лишил зрения при помощи невесомого шарфа, приятно холодившего кожу.

Предупреждая бурные возражения Эллины, господин Нардег зажал ей рот рукой и обнял, фиксируя руки.

— Успокойтесь, госпожа Эллина, даю слово, что намерении у меня сугубо деловые. Пожалуйста, не кричите, сидите прямо. Около дома я сниму с вас повязку. Поверьте, так нужно.

Он отпустил её, отсев подальше.

Гоэта несколько раз возмущённо вздохнула, но промолчала.

Некоторые заказчики бывают со странностями. Хочется ему сохранить свой дом (а, скорее всего, не свой, а дом любовницы) в тайне – пусть так и будет. Лишь бы только оказался аристократом, а не ненавидящим магов всех мастей неврастеником или кем-то из тёмных. Они ведь неуравновешенны, перенимая черты существ, с которыми общаются, и вынуждены постоянно «сбрасывать» переизбыток энергии. Не все, разумеется, и не всегда.

Вот этого Эллина и боялась – попасть в руки к тёмному в период обострения. Тогда они становятся нелогичными и не предсказуемыми, во всяком случае, так говорили преподаватели в училище на обзорном курсе по видам магии.

Впрочем, одного некроманта она встречала и могла подтвердить, что его настроение и душевное равновесие зависели от баланса энергии в теле. Поддерживал он его достаточно простым, но действенным способом.