— Двигаться можешь? — заботливо спросила Тарья и выбросила грязную корпию в мусорное ведро.

Туда же полетели остальные вещи. Лорд Шалл проводил их отсутствующим взглядом. Оборотень, как-никак, не замерзнет. Малица же, хоть и адептка, замужняя дама, не смутит. Ректор то же вряд ли приревнует, хотя, помнится, прежде мелькали подозрения. Пришлось их развеять, заверить, дальше приятельских отношения не зашли, даже в дружбу не превратились.

— Подожди, — не дождавшись ответа, Тарья направилась к двери, — в шкафчике наверняка найдется обезболивающее. Нужно было сразу дать, но уж больно спина напугала.

— Что, действительно страшно? — заинтересовался Норман.

— Не то слово! — живо откликнулась оборотница. — Кости видела.

Кьядаш, Тьма и Бездна! Так вот почему от боли едва ли слезы на глаза не наворачивались.

Лорд Шалл осторожно свел лопатки и прикусил язык.

Нет, уже лучше, будто просто нож неглубоко вонзили, но иголки пронзают тело при каждом резком движении. А вот в состоянии покоя терпимо.

«Завтра схожу к госпоже Лаурель», — подумал проректор. Пусть главная целительница академии посмотрит, применит знаменитую эльфийскую магию — как-никак, лорду Шаллу не в кресле сидеть, а по могилам прыгать, адептов за уши таскать и пресекать разного рода нарушения.

Покусывая губы, Тарья опустила голову.

— Простите. Я хотела защиты, но не думала, что Ронши откроют охоту на вас.

— Это не охота, вы бы тоже попытались убить вора, — возразил лорд Шалл.

Он встал, и Тарья попятилась. Взгляд прикован к доскам, кончики ушей розовеют.

— Где же такой тепличный цветок вырастили? — вздохнул Норман, угадав причину ее смущения. — Как проректору грубить и проклятиями грозить, так ты первая, а как мужчина без рубашки, так сразу в кусты. Устав не запрещает и аморальным не считает.

Оборотница подняла голову, но упорно избегала смотреть ниже шеи.

— Тарья, — лорда Шалла беспокоила столь странная в ее возрасте стыдливость, — право слово, не в первый раз же…

— В первый! — громче, чем хотелось бы, огрызнулась молодая женщина. — В академии и тем более во Мрехе мужчины ходили одетыми и с неприличными подначками не приставали. Сейчас найду что-нибудь, принесу.

— Не надо, — остановил ее Норман. — Я к ректору, у него разживусь. Полагаю, тебе лучше пойти со мной. Лорда ти Онеша тоже заинтересует проклятие, пусть послушает. За сколько выкладки с пола скопируешь?

Он ощущал робкий взгляд Тарьи, как она воровато осматривает плечи, грудь, живот и характерно прикусывает губу — волнуется. Только волнение вовсе не чувственного характера, оборотница действительно боялась обнаженного и полуобнаженного мужского тела. Теперь лорд Шалл вспомнил, когда Тарья ворвалась среди ночи, тоже прожгла дыру в стене.

— Ничего постыдного, — он решил успокоить и слабо улыбнулся, когда застигнутая врасплох молодая женщина вздрогнула и перевела взгляд на стол. — Только в голове, Тарья.

— Возможно, — неохотно согласилась она.

Оборотница не собиралась обсуждать с Норманом свои жизненные принципы и взгляды на мораль: засмеет и начнет попрекать. Мол, в ее годы неприлично, давно пора любовника завести, не то, что спокойно на противоположный пол реагировать.

Сменив тему, Тарья заверила, ничего перерисовывать не нужно.

— А вам лучше бы поспать: регенерация лучше всего происходит во сне, — не удержалась она от совета. — В Лазарете наверняка найдется койка…

— Угу, и гробик, — мрачно пошутил лорд Шалл. — Увы, уступаю место хилым адептам. К ректору, Тарья, — жестко добавил он.