Магистр Тшольке рискнула выйти на дорогу. Все равно придется общаться с местными. Увы, удача не нам благоволила, пришлось тащиться прочь от плато по пыльной обочине. Пыль красноватая — крошка камней, принесенная ветром сверху.

Ноги в туфлях на босу ногу пузырились, я позорно ковыляла далеко позади всех. Магистр Лазавей, надо отдать ему должное, посматривал через плечо, чтобы ничего не случилось. Он уже не хромал, двигался споро.

Мотала головой, силясь разглядеть какое-то жилье. На горизонте-то, кажется, город, но должно же быть еще что-то.

Жутко обрадовало наличие воды. Мы добрели до моста через реку, самую обыкновенную, с камышами.

Пока студенты плескались в воде, магистры, перешептываясь, осматривали мост. Залезли под него и со всех сторон изучили, чуть ли не ощупали. Не понимаю, что им не понравилось: обычный каменный мост, даже без зверушек. Спрашивать не стала, все равно не ответят, но на всякий случай купалась у берега, чтобы вовремя заметить опасность.

Оказалось, Липнер отлично плавал под водой. Нырнул и хвать за икры. Завизжав, чуть не захлебнулась. Липнер подхватил, прижал к себе, спасатель хренов! И целоваться полез. Алхимиков, на голодном пайке держат? Этого точно давно не кормили, прицепился, как пиявка. Вот как себя вести? С одной стороны, мы в воде, а Липенер штаны не стягивает, с другой, не планировала я романтические похождения. Я девушка замужняя, не шалава какая-то, да и алхимик не герой моего романа.

— Тихо, тихо, голубок! —высвободилась из шаловливых рук. — Слюну подбери, и грудь в покое оставь.

— Я ее даже не трогал, — обиженно буркнул алхимик.

— Вот и не надо, а то мало ли.

— А что? — с вызовом спросил Липнер и покосился на магистров. — Слушай, Агния, — шепнул он, вновь потянувшись к тали, — они там надолго, мы успеем.

Ох, шустрый! Как в другой мир попал, сразу хвост распушил. Иди, милый человек, с Юлианой милуйся. Она, кстати, укоризненно на нас смотрит. Да нешто я голубя в сети заманивала — само приплыло, мне не треба.

Дура, конечно. Вон, Юлиана, вещи на бережке оставила. Или, как раз дура она? Что-то не разгляжу, в чем купается, неужели мужчин смущает? Они ведь хоть алхимики, хоть магистры на женское тело падки.

— Ты меня неправильно поняла, — оправдывался Липнер, — я насильничать не собирался. Честно-честно!

Заглянула в глаза — вроде, не врет. Или у них, алхимиков, все иначе? Недаром женихами в Академии кличут.

— Я тебе одежду высушу, — продолжал змей, потирая ушибленный бок.

— А взамен? — Не верю я в бескорыстие.

— Да так, — замялся Липнер. — Ты… ты мне понравилась. Прости.

Вот так, а я уже колкое слово заготовила. Ладно, пусть ухаживает. Во что бы ноги без алхимика превратились? Угу, в кровавое месиво.

Поспешно вылезла на берег, стыдливо прикрывая интересные места рукой. Пусть там и белье, но не для чужих глаз. Липнер плелся следом, пожирая взглядом. Невольно оценила его как особь мужского пола: полный комплект, лохматое половозрелое чудо.

Вспомнила о Хендрике, подавальщицах и махнула рукой. Пококетничаю немного, плоды поснимаю. Использую? Да не больше, чем он меня. Или я должна любовью небесной воспылать? Как же, на второкурсницу без дара обратил внимание пятикурсник-алхимик!

Словом, женское коварство в виде меня грелось у магического костерка и травило байки, потчуя Липнера то голой ступней, то улыбкой. Парень смотрел, а потом снова полез целоваться.

Дыхание у алхимика оказалось частым, а губы — настойчивыми. Пальцы тоже обжигали не хуже пламени и так желали добиться взаимности, что аж оторопела.

Внутри кольнуло. Хендрик, увы, что такое любовь и страсть давно забыл. Супружеский долг быстренько, кое-как и спать. Какие поцелуи, какие ласковые слова? Вот послушаю немного и дам Липнеру пощечину.

— Так, это что такое? — Ахимика приподняло за шкирку, будто котенка, и подвесило над землей. — Не ожидала, Липнер Гедаш, поставлю перед ректором вопрос о вашем моральном облике.

Хихикнула, оправляя одежду: такое потешное у Липнера было выражение лица. Даже ругаться расхотелось.

Магистр Тшольке, между тем, продолжала измываться над смутившимся парнем, затеяв лекцию о размножении и взаимоотношении полов. Досталось и мне.

— Да мы только целовались, — брякнула, спасая супружескую честь.

Только, боюсь, для Осунты поцелуй — нечто противозаконное. Ишь, как глазом косит! Не понять ей, что иногда хочется внимания.  Всего лишь немного ласки, что плохого? Не в постель же я с Липнером легла! Вот еще, обойдется!

— Не ожидала от замужней женщины, — прошипела магистр, едва слюной не подавилась. — Вам бы пример подавать, а вы, госпожа Выжга, развращаете студентов.

— Кто тут кого развращает? — послышался голос магистра Лазавея. — Не смешите, Осунта! Девочке только-только девятнадцать исполнилось, а этот увалень, при всем уважении, не похож на невинного ребенка. Ему двадцать три, между прочим.

Раз — и Липнер мягко спланировал на землю.

Маг потряс рукой, сбрасывая голубые искры, и посоветовал коллеге оставить нас в покое.