Глава 3
Блондина звали Антрей Гауш. Барон Гауш, если быть точной. В итоге он соизволил представится, когда затягивал в седло впереди себя. Зрелище вышло потешным, закончилось парой синяков и ссадиной на коленке. Барон злился, обзывал неуклюжей коровой, поглядывавшие на нас мальчишки гоготали. Наконец, задрав юбки чуть ли не до пояса, устроилась в седле и сразу поняла, путешествие выйдет скверным. Антрей оказался в деревеньке случайно, проездом. Захотел выпить эля, а тут девицу на столе разложили. Он бы глаза отвел, смочил горло и уехал, только вот девица, то есть я, оказалась рыжей. По обрывкам фраз догадалась, такой цвет — редкость. А еще я напоминала местную принцессу. Сложив два и два, предположила, что намечавшаяся авантюра как-то связана с венценосной особой. Отчего-то вспоминался «Принц и нищий».
Предчувствия оправдались, к ночи, когда мы въехали в очередную деревушку, только крупнее предыдущей, у меня болело все, что только могло болеть. Барон не собирался облегчать мои мучения, он даже не придерживал, брезговал, судя по выражению лица. Каким чудом не упала, не знаю, лошадь надолго запомнит девицу, вырвавшую ей половину гривы.
Вот и теперь ноги не сгибаются, пальцы свело судорогой, зад отбит, ниже пояса все ноет, а Антрей бросил у коновязи постоялого двора и ушел. Сам соскочил легко, только буркнул что-то недовольно под нос. Увы, слов не разобрала, они снова превратились в абракадабру. Волшебная способность понимать окружающих улетучилась вместе с противным ветерком, забиравшимся под юбки. Холодные же тут ночи! Вроде, в замке, куда забросила незадачлива Тесса, было теплее. К слову, нужно выбраться себе имя, вряд ли Татьяна соответствует местным реалиям. Пока тряслась в седле, мечтая о метро и прочих благах цивилизации, придумывала аналоги и остановилась на Яне. Это имя мне давно нравилось, вдобавок короткое.
Примерила на себя, мысленно пару раз повторила. Яна, Яна… Никакого дискомфорта. Вот Татьяна… Меня назвали в честь бабушки, в ту пору, когда еще не гонялись за экзотической модой на Лукреций и Гореслав. Обычное славянское имя, с историей, только не мое. Знаете, бывает так. Живешь, вроде, хорошо, но чужое. А Яна… Заодно никто язык не сломает.
И вот очередное испытание.
С тоской прикинула расстояние до земли. Выхода нет, придется сползать. Только бы не ударится!
Лошадь фыркнула, словно напоминая: пора бы и честь знать, освободите спину.
Может, и не решилась бы, но появился конюх, босой вихрастый парень со щеткой. Не для пола, разумеется, лошади, такими бока чистили. При виде меня он замахал руками, указывая на дверь, за которой скрылся барон. Мол, ночуют там. Знаю, только до «там» нужно добраться. Ладно, была не была!
Мешок с картошкой упал бы элегантнее. Я с визгом приземлилась на пятую точку, успев напоследок рвать за повод, за который судорожно цеплялась. Лошадь всхрапнула и в довершение бед чуть не дала копытом в лоб. Запоздало сообразила: ей больно, и разжала пальцы.
Конюх загоготал, ухватившись за живот.
Ну да, ему смешно, а мне не очень. Сижу в синяках в грязи рядом с навозной кучей, принцесса принцессой!
Охая, кое-как поднялась и заковыляла к крыльцу. Рядом с ним уже зажгли два фонаря, и они, покачиваясь, отбрасывали тени на драконов, украшавших притолоку. Привалившись к ступенькам, запрокинула голову, любуясь работой безымянного мастера. Вроде, небольшие, но какая проработка деталей!
Тогда впервые задумалась, какие существа населяют неведомый мир. Вряд ли резчик воплотил в дереве свои фантазии.
Взгляд невольно обратился в небеса, словно оттуда сейчас спикирует дракон. Разумеется, ничего такого не произошло, только прикрикнула на зазевавшуюся деваху баба внушительных размеров, судя по бочонку в руках, служанка. Опасливо посторонилась и уважительным взглядом проводила квадратную спину. Такая лошадь на скаку остановит, не то, что принесет пива из погреба. Он тут располагался отдельно, как во многих деревнях, под землей.
Из приоткрытой двери послышался взрыв хохота. Замерла, прижавшись к грубой, наскоро оштукатуренной стеной. Из нее торчала солома, которую добавляли в раствор в сельской местности. Кажется, коровяк тоже, только сейчас я думала о другом, вовсе не о строительных хитростях. Меня обуял страх. Вдруг там повторится прежний кошмар? Я ни понимаю ни слова, одета хуже нищенки, стриженная — словом, идеальная жертва. Вступится ли барон? Да и кто сказал, что он там, а не, скажем, заказал еду в комнату. Но не стоять же вечно у порога, и я решилась.
Постоялый двор оправдал ожидания. Примерно так я его представляла, только без низких поперечных балок, с которых свисали гирлянды чеснока, пучки трав, а то и вовсе чьи-то рога, которые местные использовали вместо вешалок. Потолки низкие, оконца маленькие, толком не давали света, зато не позволяли постояльца сбежать без оплаты. Столы и лавки, все скромно.