***

 

Постепенно съезжались гости. Овмен сумел вместить всех, хотя их набралось немало: виконт Сибелг занимал высокое положение в обществе, считался первым дворянином Атвера. Несомненно, это грело самолюбие лэрда Эверина. Он предвкушал вторую свадьбу, столь же пышную, что и первая. Не каждый день раскланиваешься с маркизами и графами. Признаться, лэрд начал подумывать, а не поторопился ли он с выбором невесты для сына, не продешевил ли? Как же высоко забрались его дочери, как же высоко вознесут его!

Стефанию количество гостей пугало. К счастью, мать оградила ее от лишних волнений, выхлопотав дозволения трапезничать у себя.

Замок бурлил как развороченный улей. Делались последние приготовления, собирался огромный стол в главном зале, шесть поваров готовили кушанья на пятьсот человек. Стефания ничего не видела, покидая спальню только для молитвы и вечерней прогулки по саду. Его уже тронуло дыхание зимы, в Атвере она наступала быстро.

Наконец настал день свадьбы.

Невесту разбудили затемно, тщательно вымыли и натерли душистыми травами в четыре руки. Затем под бдительным оком леди Эверин начали одевать. Стефания продрогла, пока затягивали корсет и крепили пояс с кринолином. Первый затянули так туго, что она едва могла дышать. Ноги облачили в тончайшие шелковые чулки с кружевом. Точно такое же украшало панталоны, которые, по мнению, Стефании больше подошли бы сестре.

— Ты должна соблазнять, а не вселять скуку! В твоих же интересах скорее зачать наследника.

Леди Эвериг ударила по руке дочь, пытавшуюся натянуть панталоны повыше. Стефания вздохнула и кивнула, беспрекословно смирившись с алыми подвязками.

Платье с открытыми плечами как нельзя меньше подходило для холодного замка, зато позволяло любоваться красотой фигуры невесты, богатыми переливами ткани платья, затейливой отделкой из кружева, вышивки, драпировок и жемчуга.

Волосы уложили в сложную прическу, скрепленную заколкой с бриллиантами — подарком жениха. К ней крепилась плотная вуаль, украшенная, как и желала леди Эверин, флердоранжем и всевозможными полудрагоценными камнями от прозрачного до молочного оттенка. Весила она столько, что Стефания с трудом держала голову прямо.

Наряд довершали бледно-розовые туфельки, перчатки до локтя и фамильные бриллианты: их, как старшей дочери, подарили родители.

Напудренная, одетая и надушенная, невеста дрожала и куталась в вуаль, словно в накидку.  Увещевания матери не помогали, Стефания страшилась будущего: отныне она переходила роду Сибелгов.

Священник исповедал невесту, пока лэрд и леди Эверин в это время терпеливо ждали за дверью. Он задавал стандартные вопросы: часто ли ходила в церковь, блюла ли целомудрие, подчинялась ли родителей. Стефания покорно отвечала, хотя мыслями витала далеко отсюда. Ей хотелось поговорить со святым отцом о браке, но в ответ на робкое любопытство услышала лишь: «Не отвлекайся, дочь моя».

Наконец исповедь закончилась. Отворилась дверь, и священник вывел за руку невесту. Из-за наброшенной на лицо вуали Стефании поневоле приходилось целиком и полностью полагаться на поводыря: сама она практически ничего не видела сквозь плотную ткань. Отец взял ее за другую руку, и власть земная и духовная повели невесту вниз, к экипажу.

Под славословие дворни пестрая вереница карет и всадников двинулась к монастырю Святого покрова. На полпути пришлось бросить экипажи: горная дорога круто взбегала наверх, не проехать. Дам пересадили на лошадей, мужчины пошли пешком.

Монастырь Святого покрова выбрали для проведения церемонии и не просто так, ведь для свадьбы подошла бы и деревенская церковь, и замковая капелла. Во-первых, собралось много гостей, они бы не вместились в узком нефе скромного Божьего дома. Другое дело – старинный монастырский собор.  Во-вторых, данное место пользовалось доброй славой среди местных жителей. По поверью, благодать Господня спускалась на головы тех, кто переступит его порог, а частица Святого покрова дарила здоровье.

Сочетать браком виконта и леди Эверин должен был настоятель монастыря.

Каждый шаг отдавался ударом сердца.

По-прежнему задыхаясь под вуалью, Стефания сопровождении отца и священника переступила порог древнего аскетичного собора, казавшегося продолжением скалы, на которой его возвели. Она мелко перебирала ногами, опасаясь запнуться. Ткань слишком плотная, даже силуэтов не видно.

Запели певчие, зазвонили колокола на звоннице, весело, звонко. И смолкли, когда двери собора закрылись за последним гостем.

Священник отошел в сторону, уступив место виконту Сибелгу. Он и лэрд Эверин на вытянутых руках довели Стефанию до алтаря. Там отец откинул вуаль с лица дочери. Девушка с облегчением вздохнула, огляделась и поняла, что волнения только начинаются. Мрачный собор, Ноэль, которого ей через пару минут предстоит назвать мужем, множество незнакомых лиц и суровый лик Бок внушали почти панический ужас.

Отец дал последние указания и занял место подле супруги.

Стефания закусила губу, чтобы не опозорить семью, не упасть в обморок. У нее подкашивались ноги, кровь отлила от лица.

Совсем одна!

Рука в руке виконта чуть подрагивала, но он, мнилось, не замечал волнения невесты.

Брачующиеся поклонились настоятелю и взошли на возвышение, где преклонили колени перед ликом Господним. Приор не стал утомлять собравшихся долгой проповедью, коротко рассказал о таинстве брака, его значении и обязанностях, которые принимают на себя муж и жена. После выяснил, является ли желание соединить судьбы добровольным, не видит ли кто препятствий оному, не имеют ли жених и невеста прочих брачных обязательств, пусть и давних, и приступил к сути обряда.