Ягодицы Стефании оказались упругими, округлыми. Сигмурт с удовольствием ласкал их, борясь с искушением раздвинуть и подразнить соблазнительное отверстие. Такая попка создана для любви, Хлоя, при всех ее умениях, проигрывала девственной сестре.

Младший Сибелг прикрыл глаза, представив, как член медленно погружается между мягких половинок, замирает, чтобы дать привыкнуть к новым ощущениям, и начинает медленно двигаться, чтобы в конце оросить живительной влагой. О нет, он предпочтет ее попку лону, хотя пока не видел ни того, ни другого.

Ноэль не отставал от брата. Пока Сигмурт наслаждался ягодицами невестки, пробуя их то на упругость, то на вкус, он упивался мягкостью и теплом других полукружий.  Виконт привык, что женщины быстро отвечали на его ласки, но шли минуты, а он не видел изменений, разве только жена успокоилась. Не отличавшийся терпением Ноэль решил не тратить время попросту и, в то время как младший брат, уложив Стефанию на постель, снимал с нее чулки, донага разделся и смешал воду в тазу.

— Ноэль, я ее хочу! – наградив невестку поцелуем в живот, хрипло пробормотал Сигмурт. – Давай на двоих?

— Нет, потом. Может, второй раз.

Виконту самому не терпелось оказаться с супругой. Он сменил брата у тела супруги, лаская жадно, на грани боли.

Вопреки первоначальному договору Сигмурт тоже разоблачился. Стефания увидела вздыбленное мужское достоинство прежде, чем деверь стянул рубашку. Оно затвердело, приподняло ткань, которая облепила его, как вторая кожа. Гладкий тонкий и длинный, а у мужа чуть меньше, но толще. Оба непомерно велики для нее: Бог не услышал молитвы.

Стефания по очереди представила, как братья входят в нее. Увы, даже богатое воображение не помогло, ни один не поместится.

Ласки Ноэля не вызывали ничего, кроме брезгливости. А как он слюнявил соски! Что только Хлоя находит в столь сомнительном занятии?

— Ого! – обернувшись, присвистнул виконт, указав на плоть брата. – Не рановато ли, Сигмурт? Тебе еще часик терпеть.

Младший Сибелг отмахнулся и напомнил о стынущей воде.

Братья подхватили Стефанию на руки и поставил в большой таз. Тут она снова начала сопротивляться, но муж держал крепко, а деверь наскоро вымыл. Последнее далось нелегко. Прикосновение к нежной коже между бедер лишь укрепляло желание. Хотелось проникнуть пальцем внутрь, аккуратно подготовить девственное лоно и пронзить его, слив воедино стон наслаждения и вздох боли. Хотя Сигмурт бы постарался, чтобы последняя быстро прошла, а прекрасная Стефания отдалась ему.

Не сговариваясь, братья тесно зажали Стефанию между собой. Она обмерла от страха, почувствовав напор возбуждение членов. Ее целовали, покусывали шею, грудь, теребили соски, лаская мягкие складки. Виконт то и дело слюнявил палец и пытался засунуть его внутрь тела супруги, но она не давала. Ноэль злился и в итоге добился своего.

— Запомни, ты второй, — прохрипел виконт, и Сигмурт, скрипя зубами, отступил.

Казалось, его плоть взорвется. Стефания с соблазнительно разведенными ногами лежала на кровати, и он видел абсолютно все, благо брат не заслонял пикантную картину.

Палец Ноэля нетерпеливо ввинчивался в лоно жены, руки железной хваткой стиснули запястья, не позволяя дернутся.

Муж часто-часто дышал, лишь усиливая чувство омерзения. Вот он лег на нее, придавив своим весом, грубо раздвинул ноги и…

Стефания выгнулась, когда член Ноэля ворвался в лоно. Он замер на мгновение и задвигался, вбиваясь все глубже. Стисну зубы, виконтесса терпела. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, но боль раз за разом напоминала о капельках крови на бедрах. Они не волновали виконта, он жаждал удовлетворения. Стефании мнилось, в нее заснули толстую ветку и ворочают, стремясь разорвать. Но вот внутри разлилось нечто теплое, член мужа обмяк, и он, к облегчению супруги, извлек его из лона.

Там, внутри, саднило. Кровь больше не шла, но Стефания ощущала себя разбитой, а еще грязной.

— Ну, теперь моя очередь?

Возле кровати возник Сигмурт. Показалось, или его член вырос, поднялся еще больше.

— Я осторожно, милая, — шепнул деверь и, прежде чем Стефания успела вскрикнуть, раздвинул нежные складки.

Вопреки ожиданиям, Сигмурт не торопился. Боль притупилась, движения мужского достоинства не вызывали жжения, хотя дискомфорт остался. Мысленно сравнив братьев, Стефания предпочла младшего. Он постепенно насаживал ее на член, часто останавливался, ощущая ее неудобство.

Виконтесса тяжко вздохнула и вновь прикрыла глаза.

Вот он весь в ней.