12
Остановившись на углу, наблюдала за дверьми центрального отделения Имперского банка. Конверт с пустым чеком спрятала на груди. Очевидно, Лотеску завел специальный счет для сомнительных операций, только не на свое имя. Начальник не дурак, а после дела Аларда не станет «светить» свой почерк. Может, счет и безличный, зато «петли» и штрихи способны выдать владельца.
Собственно, я изучала витрину ювелирного магазина вовсе не из робости, страха или интереса к бриллиантам — в нем отражался вход в банк. Многочисленные полицейские паромобили однозначно намекали: соваться не стоит.
Кажется, вынесли носилки.
Поправила волосы и походкой от бедра направилась к кольцу угрюмых стражей порядка. Рука нащупала в сумочку карточку. Как хорошо, что я ее захватила, и несказанно повезло, что стала клиенткой именно Имперского банка! Теперь смогу, не вызывая подозрений, послушать, изобразить бедолагу, которая хотела снять деньги со счета. Интуиция подсказывала, Лотеску пожелает узнать подробности не из официальных источников. Безусловно, случаются совпадения, но сначала фальшивомонетчик, потом проститутка, маг — фактически в живых из всех, связанных с Сорнеем, в живых остался только Алард и то не факт. И под домашним арестом можно не дождаться суда. Не к ночи помянутый Тайрон умел открывать порталы. Сомневаюсь, будто бывший второй зам сумел модифицировать защитные чары, а с обычными, пусть даже дорогими, маг с потенциалом ниже двойки справится. Чародей уровня Лотеску тоже сумеет проникнуть в квартиру, пусть не порталом, через дверь или окно, но ведь важен результат. Словом, на месте преступника я не пожалела бы денег и устранила потенциального свидетеля — как работника банка. Может, у трупов имя на лбу не написано, но ботинки из-под простыни торчат — значит, мужчина. Повторюсь, все смертны, однако один из сотрудников Имперского банка чуть более других.
Выбрав цель — самого молодого, значит, неопытного полицейского, направилась к нему, умело лавируя в толпе. Зевак хватало, движение на улице застопорилось, никакие увещевания водителей не помогали освободить дорогу.
В дверях банка застыли два важных господина. Один, лысый, постоянно промакивал лоб платком. Видимо, руководство. Ну да, такое чрезвычайное происшествие!
Проскользнув между двумя паромобилями остановилась рядом с госпитальной машиной. Длинная, белая, она издали бросалась в глаза. На сплошном, как у грузовиков, борту значилось название медицинского учреждения: Штайтский городской госпиталь. Понятно, везут в самый дешевый, где бесплатно принимали рабочих. Добровольно туда никто не сунется, разве только без документов на улице подберут, во всяком случае, Нэвильский городской госпиталь именно такой. Но трупу все равно, где его вскроют, а полицейские традиционно сотрудничают с муниципальными врачами.
Плотный краснолицый санитар как раз закрывал дверцы, и я сумела разглядеть погибшего. Действительно мужчина, средних лет, бородка — все, как говорил Лотеску. Надеюсь начальник ему не звонил, а то стереть код уже некому.
— Эй, дамочка, сюда нельзя!
На плечо легла тяжелая рука, и меня самым грубым образом оттащили от госпитального паромобиля.
Водитель, ругнувшись, крутанул стартер. Заурчал мотор, выбросив облачко пара, и машина укатила, увозя с собой тело незадачливого информатора.
Обернулась к полицейскому и сразу поняла: тут только наглость, дурочка не прокатит. Вместо юного паренька передо мной стоял его начальник. Бляха сообщала, что он дорос до чина старшего инспектора. Отсюда и манеры: прищуренный высокомерный взгляд, привычка жевать на людях, догадываюсь, понюшку табаку.
— Я тебе не дамочка. — Раз — удар по наглой руке. — Или проблем захотел?
На прежней должности часто приходилось хамить, грудью пробивать путь в дома, а уж сколько полицейских поминали Магдалену ишт Мазеру недобрым словом! Чувствую, в списке прибыло.