— Голова еще не прошла? — участливо напомнила про мигрень.

— Почти, спасибо. Ладно, может, действительно лучше вам, а не Синглеру… — пробормотал Лотеску и закрыл портфель — там хранились заметки по предстоящим мероприятиям.

— Разве он не в курсе? — удивилась я.

Служба безопасности как лекарь, ничего не утаишь. Да и как можно искать неведомо что?

Начальник покачал головой и предложил сесть.

— У вас как с воспитанием, в обморок не упадете? — за наигранной усмешкой пряталось волнение.

Промолчала и одобряюще улыбнулась. Хотелось в ответ рассказать о том, чем мы с Эдом, первым моим парнем, занимались в туалете, но не стала. Как-то не готова даже в качестве моральной поддержки рассказывать о собственном падении. Эд, к слову, вечно оставался недоволен и в итоге променял на более опытную девицу.

— Вот, — в руки ткнулся край изобразительной карточки.

Не спешила ее переворачивать, но Лотеску подталкивал, поэтому взглянула.

Хм, а так тоже можно? Вариация любимого занятия Эда, только в другой позе. Нетрадиционно, пикантно, общество может не понять.

— Подумаешь! — вернула карточку напряженному начальнику, ожидавшего вердикта по поводу собственной нравственности. — Только мышцы затекают и дышать тяжело.

Лотеску хмыкнул. Не поверил, будто согласилась бы проделать подобное. Напрасно, если бы доверяла партнеру, решилась бы на новый опыт. Но в одном хассаби прав, такие карточки повредят его репутации.

— А не могла ли девушка сама установит кристалл? — Раньше подобная мысль в голову не приходила, а тут завертелась, не давая покоя. — За деньги, разумеется.

Лотеску задумался, но не забыл сунуть карточку в уничтожитель.

— Могла, — потемнев, пробормотал он.

— Где вы познакомились? Или вызвали?

Вместо ответа мне отдали визитку одного из «ночных домов» — дорогую, пропахшую духами.

— Предупреждая вопросы: я не постоянный клиент.

— Хассаби, вы вовсе не обязаны…

Какая ему разница, что думает секретарша? На знакомствах в клубах и актрисах разоришься, а тут заплатил фиксированную сумму и доволен.

— Теперь обязан. Странно, но легче стало, — хмыкнул Лотеску и слабо улыбнулся, покачав головой. — Возвращаю долг. Помнится, вы мне уже исповедовались.

Когда?

Ах да, в постели. К счастью, не помню, что вытворяла, но вряд ли приличное.

— Так вот, Магдалена, — начальник остановился против меня, — я предпочитаю не бывать в подобных заведениях. Не потому, что осуждаю: рисковать не хочу.

— Но девушек ведь проверяют.

— Кто? — рассмеялся Лотеску. — Вы сами себе верите? Вспомните, как нормативы сдаете. Они точно так же дают взятки. Словом, не жалую и не жалую. Тут выдался поганый день, желания знакомиться с кем-то никакого, приятель дал карточку — и вляпался по уши. С тех пор только любовницы, — заключил он так, словно проповедовал семейные ценности.

Витавшие в кабинете напряжение улеглось, начальник расслабился, рассказывал о том вечере отстраненно, словно все произошло с другим человеком. Разумеется, в детали не посвящал, но не маленькая, догадалась.

— Я бы начала с друга и публичного дома, — почесала переносицу. — Не желаю никого очернять, но кто еще мог знать, куда, с кем и для чего вы поедете.

— Он мне не друг, а приятель, — поправил Лотеску. — Уже проверил: чисто.

— Значит, бордель. Он как, приличный?

— Хотите пойти? — в глазах хассаби мелькнула усмешка. — На экскурсию в подобные места не пускают, государственных служащих не любят, придется снимать девочку.