Глава 1.

Первая дама королевства Зара Рэнальд Рандрин шла по коридору Высшей школы магического искусства столичного Айши и всеми силами старалась отвлечься от грядущего испытания. Даже двух испытаний – оценки за диплом должны были вывесить перед началом выпускного экзамена. Зара надеялась, что не зря потратила полгода, и получит если не высшую, то близкую к этому отметку, но всё равно боялась. Одно дело – рефераты и курсовые, совсем другое – диплом, венчавший самый длинный, шестой курс.

Подумать только, шесть с половиной лет обучения позади! И те самые полгода диплома, во время которых ученики корпели в библиотеках и ходили на выбранные спецкурсы. Могли и не ходить, если время поджимало, а работа не спорилась. Тут, в отличие от прежних лет, отметки не ставились, учёт посещаемости не вёлся, учеников всего лишь натаскивали к выпускному экзамену, коварно проводившемуся через семь месяцев после получения последней курсовой аттестации.

Зара занятия не пропускала, старалась поспеть и там, и там. Посещала ментальные дисциплины и левитацию, понимая, что именно эти две вещи, выпади на экзамене, могут существенно подпортить диплом. Позор для э-эрри, умеющей воздействовать на сознание силой взгляда, не владеть ментальной магией! Но, увы, она давалась Заре тяжело, хотя собственный дар девушка развивала на должном уровне.

Кто бы мог подумать, что через семь лет безродная дочь горничной Эгюль взберётся так высоко! Что не выйдет замуж за деревенского парня, не погрязнет в хозяйстве, а станет наследницей самого могущественного человека королевства. Сколько разбросано по Антории бастардов Рэнальда Рандрина, герцога С’Эте, Советника и верховного мага королевства, признал же он всего одного ребёнка. Недобровольно, под напором разыскавшей отца через столько лет дочери.

Зара пошла в Рандрина во всём: и внешностью, и повадками, и характером, даже редким даром, немудрено, что перед её напористостью не устояли ворота столицы. Девушка мечтала стать магиней – и стала. Хотела получить фамилию – и забрала самую лучшую. Жаждала иметь причитающиеся из-за могущественного родителя почести, которые бы достались законному ребёнку Рандрина – и это легло к её ногам. Да, не на блюдечке, ценой лишений и упорства, но Зара привыкла желать, делать и получать. Она ставила перед собой цель и упорно шла к ней, сметая все препятствия.

Девушка нервничала. Да, она написала связную и аргументированную защитную речь, которая, вроде бы, понравилась директору Школы, сеньору Граппу. Во всяком случае, тот, слушая, одобрительно кивал головой. Но кто знает, вдруг тема не понравилась? Зара опять выбрала вампиров, могли надоесть за столько лет. С другой стороны, о чём же ещё писать, когда столько лет знакома с одним из кровососов? Жаль, Эйдан далеко от столицы, прячется от властей, а то бы Зара значительно дополнила практическую часть работы. Вампир бы, конечно, не обрадовался, но стерпел. Кто ж его ещё от расправы защитит, только Зара. Она порой сама удивлялась, как могла в детстве подружиться с таким чудовищем. Но когда вынашиваешь план мести отцу (да, в те годы Зара порой мечтала его убить), вампир – лучший союзник.

Страшно-то как! И выглядит Зара, прямо скажем, не очень: бледная, с синяками под глазами. Она не спала две последних ночи, готовилась и теперь пожинала плоды.

Смилостивитесь, боги, оцените усердие!

Глубоко вздохнув, Зара протиснулась сквозь толпу сокурсников к заветному списку и отыскала своё имя. От сердца отлегло – максимум, двенадцать баллов. Отец будет доволен, если поинтересуется, конечно. Хорошо, если он вообще помнит, что сегодня самый ответственный день в жизни Зары. Обвинят Рандрина в чёрствости бесполезно, он такой, какой есть. Девушка это понимала, поэтому не сердилась. Глупо требовать внимания к своей скромной персоне от того, кто относительно недавно принял тебя в свою семью, взрослую, чужую, того, кто с утра до ночи занят государственными делами. Ведь именно Рандрин действительно правит Анторией, хотя формально существует Совет и принц Арилан, возведённый отцом Зары из небытия на самую вершину власти. Пусть последний из рода свергнутых королей лишь номинально стоит во главе государства, это тоже немало.

— Шестикурсники, поторапливайтесь! – раздался с лестницы скрипучий голос преподавателя теории магии, спустив с небес на землю.

Самое главное впереди, и лёгких вопросов никто не задаст.

Ученики притихли и ручейком потянулись к месту проведения экзамена. К ним примкнула и Зара, беспокойно ища глазами Бланш. Нет, значит, уже на месте, зубрит перед смертью.

Каждый шаг заставлял сердце подпрыгивать. Волна паники захлестнула разум, грозя погрести под собой все полученные знания.

Заре на миг показалось, будто время повернулось вспять, и она снова пятнадцатилетняя девушка, приехавшая из деревенской глубинки поступать в Школу. Только тогда Зара почему-то была больше уверена в собственных силах. Может, потому, что рядом стоял сеньор Огюст – маг из Терра, ставший её первым учителем? Нет, определённо, нет, дело в ней самой. А раз так, пора брать себя в руки. Сдала же вступительные экзамены, не зная половины ответов, и теперь справится. Главное – захотеть.

Девушка загнала страхи на дальние задворки сознания и улыбнулась Бланш, устроившись в укромном уголке между столбом и окном. Та ещё прошлой зимой вышла замуж за капитана гвардии Авеста Мавери, но по настоянию родителей согласилась закончить обучение. Сама Бланш не раз признавалась, что диплом ей не нужен, работать она не собирается, а магиня из неё никакая.

Приглядевшись, Зара заметила в руке подруги зелёный бутылёк.

— Бланш, это что?

Подруга вздрогнула и торопливо спрятала бутылочку в сумочку.

— Ничего, просто успокоительное.

— Дай сюда! – заподозрив подвох, Зара протянула руку.

Поколебавшись, Бланш отдала бутылочку. Судя по бегающим глазам, налила туда явно не успокоительное. Зара убедилась в этом, когда открыла пробку и почувствовала густой травяной аромат.

Укоризненно покачав головой, девушка вернула бутылочку Бланш.

— Ты в какой концентрации это развела? Мне ли тебе объяснять, какие могут быть последствия? Что, если заснёшь прямо на экзамене?

— Я не засну, я всю ночь глаз не сомкнула.

— Тем более! Давай лучше магию попробуем.

— Не помогает, — вздохнула Бланш. – Я уже пыталась.

— Сама на себе? – улыбнулась Зара. – Из меня, конечно, никудышный ментальный маг, но из тебя, по-моему, ещё хуже. Но если мы объединим усилия, что-нибудь получится.

— У тебя точно получится, а у меня нет, — печально констатировала подруга. Она была невысокого мнения о собственных способностях и полагала, что поступить в Школу помог титул отца – графа Одели.

— Ну да, конечно! – хмыкнула Зара и взяла подругу за руку. В голове мелькнула ехидная мысль: «Успокаивать Бланш собралась – саму бы кто успокоил!». – Вспомни, как я мучилась на практических занятиях! Мне больше «семи» никогда не поставят, и то за красивые глаза!

Бланш хихикнула, оценив игру слов. Уж что-что, а глаза Зары могли заставить сделать всё, что угодно! Она ведь э-эрри, а те управляют жертвой с помощью прямого зрительного контакта.

Разумеется, никой ментальной магией Зара пользоваться не стала. Риск огромный, толку никакого, да ещё чревато неприятностями: не поощряет руководство школы эксперименты над людьми. Разумеется, можно прибегнуть к способностям э-эрри, но это слишком сильнодействующее средство с богатым спектром возможных последствий. Сознание – инструмент тонкий и хрупкий, вторгаться в него без серьёзной причины не стоит. Зара выбрала самый безобидный способ борьбы с нервозностью – смех. Спеша по переходу к экзаменационному залу, подруги вспоминали забавные моменты из школьной жизни.

Сквозь высокое окно на каменные плиты коридора лился мягкий солнечный свет.

Сосредоточенные шестикурсники устроились кто на полу, кто на широком подоконнике. Прикрыв глаза, они повторяли заклинания, пасы руками, классификацию трав и животных и прочие вещи, которые могли выпасть на экзамене. То здесь, то там вспыхивали голубые огоньки, летали и исчезали книги. Двое парней даже практиковали левитацию. С переменным успехом, но, в целом, неплохо.

Зара предпочла отойти подальше от зловещих дубовых дверей и, сев спиной к ним, перенесла из своей комнаты в отцовском доме потрёпанный фолиант с магическими картинками. У девушки по-прежнему «хромали» ментальная магия и внутреннее зрение, которое позволяло различать демонов и видеть цвет их ауры.  Выпади левитация, ещё один нелюбимый предмет, Зара надеялась жульничать, применив способности э-эрри: те умели летать.

Бланш же выводила в замкнутом пространстве коридора иллюзии. Те получались совсем, как живые.

Голоса смолкли – значит, появились члены комиссии.

Гробовая тишина разом накрыла коридор, ввергнув в пучину навязчивого беспокойства, когда не можешь не только повторять материал, но даже спокойно сидеть на месте. Сразу начинает казаться, будто ты ничего не знаешь и обязательно провалишь экзамен.

Хлопнула и закрылась дубовая дверь.

Комиссия не спешила. Сначала разложили на столе экзаменационные билеты и наложили на них заклинание против подглядывания. Потом каждый член комиссии выпил по чашечке чая или кофе, в зависимости от предпочтений, обсудил с соседом планы на лето, общих знакомых, последние законы, принятые Советом. Преподавателей, в отличие от учеников, ничего не мучило и не тревожило.

Наконец секретарь, не поднимаясь с места, отворил дверь и вызвал первого испытуемого.

Зал поглотил жертву, оставив остальных шестикурсников гадать о её судьбе при полном отсутствии информации: заклинание лишало их возможности заранее приобщиться к тайне выпускного экзамена.

Десять минут, четверть часа, полчаса… Напряжение нарастает, становится практически осязаемым.

Джойс, самая юная девушка курса, начла тихо поскуливать, а Себастьян д’Азан, некогда попортивший Заре кровь назойливыми ухаживаниями, тут же начал пугать бедняжку демонами, притаившимися за толстой дверью.

Чтение отложено. Никто не повторяет заклинаний, все просто ждут, когда же выйдет счастливчик, для которого уже всё позади. О том, что он может не сдать, старались не думать: подобное притягивает подобное.

После долгого мучительно ожидания дверь вновь бесшумно отворилась, выпустив обессиленного ученика. Товарищи тут же набросились на него с вопросами, но тот лишь устало отмахнулся и ограничился короткой ремаркой: «Кошмар!».

Зара оказалась четвертой в списке экзаменуемых: комиссия вызывала учащихся не в алфавитном порядке. Поймав взволнованный взгляд Бланш и скорее почувствовав, чем услышав её: «Удачи!», девушка толкнула дубовую дверь.

Экзаменационный зал помнил не одно столетие – об этом свидетельствовала толщина стен и тяжелые перекрытия свода. Половина комнаты погружена во тьму, другая освещена большим стрельчатым окном. Оно приоткрыто, и с улицы вместе с потоками золотистого воздуха льются запахи сада.

Жмурясь, Зара уставилась из темноты на стол, за которым восседала комиссия. Все в чёрных атласных мантиях, абсолютно бесстрастные. Или беспристрастные. Десять пар глаз направлены на неё.

— Подходите и тяните билет, — подал голос сеньор Групп и попросил секретаря сделать отметку в протоколе.

Зара подошла к столу, гадая, где на его девственно гладкой поверхности притаились заветные бумажки.

— Сеньора Оноре, прошу вас!

Улыбнувшись, секретарь поднялась с места и на миг накрыла стол бордовым палантином. Лёгкое движение – и ткань открыла двенадцать карточек. Подглядеть, что на обороте, невозможно: маги всё предусмотрели.

Зара в задумчивости провела рукой над столом, надеясь, что лёгкий билет сам заявит о себе. «Только не левитация и не ментальная магия!» — мысленно твердила она. Но подсознание молчало. Тогда девушка зашла с другого конца, попросив отозваться карточку с вопросом по травологии. Кажется, ладонь легонько кольнуло над третьим справа билетом. Решив не испытывать терпение комиссии, Зара взяла его, но прочитать не успела: карточка уплыла в руки директора.

— Итак, что тут у нас? – сеньор Грапп перевернул билет и проявил невидимые письмена. – Вам повезло, сеньорита Рандрин, вопросы лёгкие. Для начала расскажите и покажите нам, как можно остановить кровотечение.

Зара испуганно взглянула на него. Показать на ком?

— На себе, разумеется, — усмехнулась сеньора Оттонг. Она преподавала основы магии и не пользовалась любовью учеников за вздорный нрав. – Нет, конечно, если кто-то из преподавателей готов порезать руку, я не против, но разумнее, если это сделала сама экзаменуемая.

— А я, пожалуй, рискну, — вызвался добровольцем преподаватель высших ментальных практик. – Мне кажется, сеньорита Рандрин прекрасно справится с задачей.

Девушке стало не по себе, когда он материализовал нож для бумаг и с будничным выражением лица, будто чистил яблоко, сделал надрез на запястье. Преодолев волнение, Зара подошла к преподавателю, взяла за руку и заговорила кровь. Это оказалось сложно, ранка пустяшная, царапина. С серьёзной ничего бы не вышло: не хватило бы ни сил, ни умения.

Убедившись, что всё сделала правильно, Зара вернулась на место и подробно описала, как остановить кровотечение при помощи трав, и какой отвар следует давать раненому для быстрейшего восстановления жизненных сил.

Экзамен не обошёлся без каверзных заданий сеньоры Оттонг. Она попросила выбрать нужный ингредиент для зелья из двух практически одинаковых растений.

Зара улыбнулась. Уж что-что, а травологию она знала назубок, с закрытыми глазами смогла бы ответить. Никакими листиками не проведёшь.

Следующий вопрос касался классификации демонов и нечисти и способов борьбы с ними. Теоретическим он оказался тоже чисто умозрительно: магистр Маргут сотворил реалистичную иллюзию, с которой Заре предстояло расправиться. Девушка поначалу её не заметила. Стояла и монотонным голосом перечисляла характеристики высших демонов, когда вдруг ощутила шумное дыхание возле уха. Резко обернувшись, Зара взвизгнула и отскочила к окну. На неё смотрела гигантская уродливая трехголовая химера; слюна капала на блестящий пол. Пригнувшись, чудовище прыгнуло на девушку. Острые когти царапнули стену в нескольких дюймах от головы девушки, та едва успела увернуться. Выпущенная химерой струя огня подпалила портьеры.

Зара не могла понять, почему её оставили один на один с разъярённым чудовищем. Выставив все доступные уровни защиты, девушка хотела принять обличие э-эрри, но боковым зрением разглядела членов комиссии. Они хмурились, а сеньор Грапп уже что-то мысленно сказал секретарю. Зара поняла это по беззвучно шевельнувшимся губам.

Так это всего лишь иллюзия, часть экзамена! И Зара почти его завалила.

Никаких больше слабеньких оборонительных заклинаний, нужно убить эту тварь! Иначе как смотреть в глаза Меллону, потратившему столько сил на обучение Зары? Да и самой себе. Какая из Зары магиня, если она не способна справиться с нечистью? В знахарки, в деревню!

Девушка развернулась лицом к химере, заморозила кристаллами льда поток жаркого огня и сплела вязь тройного Атрена – одного из боевых заклинаний. Предельная концентрация, едва заметный пас рукой, произнесённый мысленно закрепитель – и иллюзия рассыпалась.

— Наконец-то, а то я решил, будто вы так до конца дней просидите под защитным колпаком! – пробурчал Маргут, убирая из воздуха остатки боевой магии. – Между прочим, задача решалась гораздо проще.

Кто спорит, только ничего простого Заре не вспомнилось.

Последний «лёгкий вопрос» вызвал на лице горькую усмешку. Перемещение в пространстве. Здравствуйте, любимые телепорты, и чашки чая из столовой леди Таст!

Решив немного схитрить, Зара начала с более-менее простых вещей. По просьбе одного из членов комиссии она перенесла на стол книгу из коридора, затем, уже менее охотно, переместилась из одного конца зала в другой. Вышло с первого раза. Наверное, помогла злость на саму себя за осечку с химерой. Обычно Зара не шагала так уверенно.

Девушка надеялась, что о телепортах не вспомнят – не судьба! Тяжело вздохнув, она постаралась вызвать перед собой чёрную прохладную пространственную дыру. Ничего. Видел бы отец, убил бы! Он столько времени потратил на обучение, а его тупоголовая дочь не в состоянии открыть даже простенький телепорт!

Но Зара всегда отличалась упорством и хотела получить диплом с хорошими отметками, поэтому, постаравшись абстрагироваться от комиссии, попробовала ещё раз. Есть! Долгожданный хлопок. Зара вопросительно посмотрела на сеньора Граппа – тот кивнул, и девушка смело шагнула в сгусток темноты. Интересно, он доставит, куда нужно? А нужно принести из трактира в Новом городе бутылку настойки, приготовленной по особому рецепту. Её подавали только в одном месте, сжульничать невозможно. Платить за выпивку не нужно: директор заранее попросил трактирщика записать бутылку на свой счёт.

Телепорт открылся прямо перед стойкой. Появившаяся из ниоткуда девушка напугала посетителей, Зара же, присев на краешек освободившегося высокого табурета, попросила «бутылку янтарной настойки для сеньора Граппа». Трактирщик, кивнул и с невозмутимым видом, будто в его заведение каждый день подобным образом попадали ученики магической школы, да ещё женского пола, отправился за настойкой.

— Скажите, у меня для него ещё штук пять припасено, — вернувшись, попросил он.

Зара кивнула и, немного помучившись, исчезла в чёрной дыре телепорта. Обратное перемещение прошло так же успешно, выбросив девушку в экзаменационном зале.

— Славная вещь! – протянул директор, любовно погладив матовое стекло, и, стушевавшись, поспешил добавить: — От ревматизма помогает.

— У вас – и ревматизм? – хихикнула сеньора Оттонг.

Сеньор Грапп промолчал, метнув на неё сердитый взгляд.

— Итак, коллеги, испытания окончены, пора определяться с аттестационной оценкой сеньориты Рандрин.

— Зара, — мягко попросил директор, — отойдите в противоположный конец зала, присядьте.

Девушка покорно шагнула из света в темноту и, озаряя дорогу слабеньким лучом света, прошла к одинокому стулу у украшенной шпалерой стены.

В голове промелькнула мысль: могло быть и хуже, ни левитация, ни внутреннее зрение не выпали. Хотя Зара и так умудрилась напортачить. Самое обидное, всё это получалось во время тренировок, а в самый ответственный момент… Волнение подвело? Значит, надо больше медитировать.

Комиссия активно совещалось за ярко освещённым солнцем столом. Поневоле стало интересно, что же вызвало такие бурные споры, но, как ни пыталась, Зара ничего не слышала. Наконец мысленный голос директора попросил её подойти.

— Честно говоря, мнения разделись. Половина из нас ратует за девять баллов, половина – за десять. Решающий голос мой, – сеньор Грапп выдержал эффектную паузу. – Итак, сеньорита Зара Рэнальд Рандрин, в качестве аттестационного выпускного балла вам выбрана «десятка». Поздравляю с успешным окончанием Высшей школы магического искусства!

И вполголоса добавил:

— Передавайте привет отцу.

Гора с плеч! Десять баллов – это очень хорошо, это выше среднего, Зара даже не надеялась. Честно говоря, её бы и «девятка» устроила, но не отказываться же!

Бланш искренне обрадовалась успеху подруги и засыпала вопросами. Зара предпочла отмолчаться, отделавшись несколькими общими ответами. Теперь она понимала, почему остальные сдавшие экзамен ученики оказались столь немногословны: не хотелось признаваться в постыдной тупости.

Для Бланш экзамен тоже окончился благополучно, хоть ей и не повезло с билетом. Зато, по её словам, сеньор Грапп помогал, задавал наводящие вопросы и вывел-таки на твёрдые восемь баллов.

— Если бы не мастерство иллюзий, получила бы «шесть», — утирая пот со лба, по секрету шепнула Бланш. – Я чуть не засыпалась на защите от тёмных сил.

Подруги решили отпраздновать успешную сдачу выпускного экзамена в одном из заведений Старого города. К новоиспеченным без пяти минут магиням третьей категории присоединился Авест Мавери. Недавно ему предложили должность в столичном судебном управлении, но капитан пока еще не решил, стоит ли менять место службы. Разумеется, согласись он, Бланш стало бы спокойнее, но Авест любил свою работу и не мыслил себя без старых друзей и привычных обязанностей.

— Здравствуйте, Авест! – сердечно приветствовала мужа подруги Зара.

После того, как она исполнила роль Соединительницы сердец на свадьбе Бланш, их отношения с капитаном заметно потеплели.

— Рад вас видеть, Зара, – Авест обнял жену и поцеловал в щёку. – Всё прошло удачно?

— Как видите, мы обе живы, и нас обеих с позором не выгнали с экзамена, — пошутила девушка, наблюдая за счастливой парочкой.

Интересно, додумается ли Меллон поинтересоваться итогами выпускных испытаний или забудет? Целых два дня не давал о себе знать, хотя обещал разговаривать с Зарой каждый день. Устроит она ему по приезде! Девушке с самого начала не нравилась командировка Меллона, и вот подозрения оправдались. Стоило бывшему наставнику признаться в любви, как тот сразу поспешил сбежать от Зары под видом рабочей надобности.

Все трое удобно расположились за столиками и сделали заказ. Потекла неспешная беседа о планах на будущее. Зара вскользь обронила, что после вручения диплома перейдет в штат департамента иностранных дел: «Если, разумеется, меня возьмут туда с такими баллами». Бланш же планировала посвятить себя семье. Зара её не одобряла, но вслух неудовольствия не высказывала. В конце концов, каждому свое. Бланш вот семейное гнёздышко, дети, муж…

На вопрос, не собирается ли Зара тоже выйти замуж, та рассмеялась. Нет, она ещё слишком молода и слишком многого не успела взять от жизни.

— Ты уж прости, Бланш, — доедая пирожное, резюмировала девушка, — но, став чьей-то женой, теряешь собственную индивидуальность, ставишь крест на карьере. Тебе это не нужно, а я хочу, чтобы меня уважали, чтобы со мной считались. А жена… Так, дополнение к мужу. Сеньора такая-то. И ни влияния, ни достижений, ни заслуг – один унылый быт, пока супруг получает награды и продвигается по карьерной лестнице. Стоило приезжать в Айши, с боем брать Школу, чтобы вышивать и рожать детей? Я это прекрасно бы в деревне смогла, для этого ума не надо.

— Значит, ты по-прежнему не веришь в любовь? – разочарованно вздохнула Бланш. Она мечтала видеть подругу счастливой, такой же, какой саму Бланш сделал Авест.

— Нет, отчего же? – пожала плечами Зара и промокнула губы. – Просто брак – это подрезанные крылья. Чтобы надеть кольцо, я должна быть абсолютно уверена в том, что муж никогда меня не разочарует, не заставить пожалеть об упущенных возможностях. Ну и предложит взамен нечто более интересное, чем домашнее хозяйство.

Бланш не стала спорить, но подумала, что подруга неправа.

Оставив супругов ворковать о семейном счастье, Зара отправилась домой. Никто не накажет, если вопреки правилам она проведет эту ночь вне стен пансиона. Что-то подсказывало, Бланш тоже предпочтет заночевать совсем в другом месте. Да и не придётся общаться с соседкой по комнате – второкурсницей, заселённой в своё время на место закончившей школу Ри. Та не даст выспаться, выспрашивая об экзамене.

 

Глава 2.

 

Зара сладко потянулась, выпростала руку из-под одеяла и попыталась поймать солнечного зайчика, пробившегося сквозь щель в неплотно задёрнутых портьерах. Затем перевернулась на спину и вытянула руки в стороны. Приятно поваляться с утра в большой кровати. Кстати, сколько сейчас времени? Вставать не хотелось, и девушка перенесла часы с каминной полки на одеяло. Положение стрелок вызвало приступ лёгкой паники: уже девять часов!

Вернув часы на прежнее место, Зара вскочила с постели и бросилась в ванную умываться. Отец её убьет! Ну, не убьёт, но морально покалечит. Или и вовсе оставит без завтрака. Странно, что он не прислал никого её разбудить или не пришёл сам: Рэнальд Рандрин неукоснительно придерживался заведённого распорядка дня и требовал того же от домашних.

Пытаясь одеваться и причесываться одновременно, понимая, что в школе тоже не погладят по головке за опоздание на организационное собрание выпускников, Зара пыталась придумать правдоподобное оправдание, но ничего не шло в голову.

Когда девушка влетела в столовую, она уже опустела, лишь на столе лежала придавленная блюдцем записка. Чашка предназначалась Заре, соответственно, и записка адресована ей же.

Позвонив в колокольчик, девушка развернула сложенный вчетверо лист. Почерк отца, читать боязно. Всего два предложения: «Когда выспишься и уладишь школьные дела, зайди ко мне во Дворец заседаний. Думаю, удобнее будет в пять».

Давясь горячим утреннем кофе, девушка кое-как запихнула в себя завтрак и поспешила открыть телепорт: когда так опаздываешь, не до любви к тем или иным вещам. Он выбросил Зару перед дверьми Серого зала.

Напустив на себя самый невинный вид, девушка проскользнула внутрь и тихонько устроилась рядом с Бланш. Директор недовольно покосился на опоздавшую, но промолчал.

— Где ты так задержалась? – шёпотом спросила подруга.

— Банально проспала, — смущённо ответила Зара.

Оказалось, ничего важного она не пропустила. Сеньор Грапп говорил о предстоящем вручении диплома, распределении и большой ответственности, которую накладывает звание волшебника.

Как и предполагала Зара, выпускникам бесплатного отделения с оценками выше «семи» за диплом и выпускной экзамен, никакое распределение не грозило, они сами распоряжались своей судьбой. Остальным предстояло знакомство с сеньоритой Апполиной Рандрин, определявшей наклонности каждого, и безрадостная перспектива лотереи, призом которой могли стать задворки королевства. Кто куда попадет, станет известно только после вручения диплома.

По окончании собрания Зара решила собрать вещи из пансиона и окончательно перебраться под родительский кров. Всё равно занятия и экзамены закончены, осталась лишь торжественная выпускная церемония.

В одном из коридоров девушка столкнулась с Себастьяном д’Азаном.

— Тебе опять неймётся, Себастик, решил взять меня измором?

На шестом курсе лорд возобновил попытки ухаживаний, хотя не позволял себе прежних вольностей, памятуя о встречи с вампиром. Она случилась ещё до признания Зары отцом, когда все считали её девушкой без роду, без племени. Себастьян тогда вообразил, будто деревенскую выскочку обрадует внимание лорда, даже если этот лорд проявит грубость и попытается изнасиловать. Зара же категорически не желала даже целоваться с Себастьяном и прибегла к помощи знакомого вампира.

— Зара, ты вечно меня тем случаем попрекать станешь? – насупился лорд. – Я же уже извинился.

— Ага, после того, как Эйдан тебя до смерти напугал, — усмехнулась Зара. – Три года сидел тихо – и вдруг взыграло! Себастьян, ты не в моём вкусе.

— Я же тебе не замуж выйти предлагаю, — обиженно буркнул Себастьян и тут же мечтательно добавил: — Хотя, может, я бы и согласился на тебе жениться.

— Как же, на мне! На положении моего отца. В общем, спасибо за комплименты, цветы и конфеты…

— Зара, я тебе не нравлюсь?

Себастьян с тоской заглянул ей в глаза.

Догадливый! Не нравился, не нравишься и никогда по сердцу не придёшься, хватит уже заваливать корзинами роз. Их Зара дарила соседке. Та радовалась, а девушка гадала, как избавиться от навязчивого поклонника.

— Себастьян, — как можно серьёзнее ответила Зара, — это, безусловно, вас обидит, но вы для меня не существуете. И так, чтобы не обольщались, все ваши подарки я отдала соседке по комнате. Ей понравилось.

— Зара, может, я как-то могу…- упавшим голосом начал лорд, но не закончил, заметив на лице собеседницы признаки гнева.

— Загладить свою вину? – глаза Зары разом потемнели на полтона. – Раньше надо было думать, а не руками меня лапать! В общем, до свидания, лорд д’Азан, надеюсь, после вручения дипломов мы с вами никогда не увидимся.

Не нравился ей этот повеса, даже не просто не нравился, а вызывал чувство брезгливости, когда даже просто рядом крутился. Если для Себастьяна то происшествие на званом вечере Одели и подёрнулось дымкой прошлого, то Зара его не забыла.

Картинно вздохнув, лорд посторонился. Он боялся трогать Зару, а на словесные уловки она не поддавалась.

В комнате девушка обнаружила доставленное голубиной почтой письмо. Глянув на имя отправителя, Зара просияла. Меллон, он таки вспомнил о ней!

Девушка прочитала письмо за считанные минуты. Оно оставило после себя приятный остаток радостного нетерпения.

Меллон возвращается, сегодня же будет в Айши!

Уняв волнение, Зара открыла гардероб и начала складывать вещи. И чего она так разволновалась? Подумаешь, приезжает какой-то маг! Мог бы и лично ей сообщить, а не написать. Зато теперь девушка знала, что ей непременно нужно быть сегодня во Дворце заседаний. Только где подкараулить Меллона? В коридоре у двери, в холле, в одном из тёмных переходов старой части дворца? В темноте, конечно, лучше – можно позволить себе чуть больше, чем дозволяется приличиями. Например, жарко поцеловать и тесно-тесно прижаться. И пусть только попробует оттолкнуть! Зная Меллона, он мог, слишком строго воспитали родители, чрезмерно чтил честь дамы, а, может, банально боялся страсти. Это Зара огонь, а Меллон из иного теста.

Мечты, мечты… Теперь смело можно придаваться грёзам: экзамены-то позади! И жутко хочется удариться во все тяжкие, благо, Рандрин ругать не станет. Еще бы, с его-то прошлым и настоящим! Зара даже боялась представить, сколько у отца любовниц, но никогда не интересовалась, с кем он проводит ночи.

С другой стороны, голову нужно иметь на плечах, а сердце держать в узде. Но как его удержишь при виде любимых глаз и непокорной чёлки? Сколько раз Зара давала себе слово не обращать на Меллона внимания и не могла сдержать. Он должен принадлежать ей весь, без остатка, пока же кампания увенчалась половинчатой победой.

Ладно, хватит витать в облаках и шагать из угла в угол. Нужно занять себя чем-то полезным, а то Зара с утра успела провиниться. В первый раз ведь с ней такое, никогда ни на занятия, ни на собрания не опаздывала. И почему отец не разбудил? Когда таскал на тренировки, со сном почему-то не считался, а тут – спи, дорогая доченька!

Книги благотворно действуют на ум и сердце, помогли и сейчас. Зара с головой погрузилась в мир заклинаний. Некоторые она даже осторожно опробовала в стенах библиотеки, надеясь, что это никак не отразится на получении диплома: такая магия в школьный минимум не входила.

Потом почему-то на память пришла Бланш. Девушка невольно сравнила себя с ней, вспомнила, как подруга тоже встречала будущего мужа после долгого отсутствия. Она вела себя иначе, более эмоционально, а у Зары всё как-то буднично. Ну, обрадовалась, ну, забилось чаще сердечко, а заклинания всё равно получаются, из библиотеки уходить не хочется. Девушке бы танцевать, бесцельно бродить по городу, караулить Меллона у дверей дома – а она сидит, магическую технику шлифует. Неправильная из неё возлюбленная!

Подумала – и всё, нахлынула горячая волна.

Зара попыталась снова сконцентрироваться на тексте. Куда там, буквы прыгают!

Он приедет сегодня… Он! И на этот раз ему никуда не деться.

Бросив взгляд на часы – два часа дня, девушка поставила книги на полку и вышла на свежий воздух. У ворот она столкнулась со слугами, прибывшим за вещами. Проследив, чтобы они ничего не забыли, Зара быстрым шагом направилась к храму Эйфейи. Идея с посиделками на ступенях дома Меллона уже не казалась такой безумной. Маг, конечно, станет ругаться, зато она увидит его одной из первых.

Интересно, как он отреагирует? Обрадуется ли, скажет, что скучал? Или ограничится формальным и холодным приветствием?

Ноги сами вынесли к храму Эйфейи. До дома Меллона рукой подать, он жил под покровительством богини.

Зара притаилась за одним из вазонов. Девушки за парнями не бегают и, тем более, не караулят их на улице, но её это не волновало. Наоборот, Заре даже нравилось сладостное чувство запретного, девушка никогда не считалась с общественным мнением и приличиями, только с собственными желаниями. Она не сводила взгляда с дома Меллона. Шестое чувство подсказывало, маг ещё не вернулся, а желание оказаться первой, кого он увидит в Айши (прохожие не в счёт), пересиливало увещевания здравого смысла о девичьей чести.

Девушка хихикнула. Может, подкрасться к Меллону сзади, встать на цыпочки и закрыть ладонями глаза? Пожалуй, не стоит, а то ещё за демона примет, заклинанием воспользуется. Положим, Элена, секретарь Рандрина, что угодно вылечит, только как объяснить, каким образом Зара получила магическое ранение ясным солнечным днем в самом центре Айши?

Сердце подскочило к горлу, когда девушка заметила знакомый силуэт.

Всадник неспешно ехал вверх по улице; его помятый дорожный костюм резко выделялся на фоне одежды прохожих.

Зара соскользнула вниз по ступеням храма, но не кинулась к лошади Меллона. Вот ещё, станет дочь Рэнальда Рандрина бегать за каким-то баронетом! Она постоит здесь: вдруг сам заметит? Не заметил, пришлось подойти.

Меллон привязал лошадь и возился с замком, когда Зара, неслышно подкравшись, обняла любимого за плечи и, наклонившись к самому уху, прошептала:

— С возвращением!

— Зара, разве можно так пугать?! – обернувшись, с облегчением выдохнул маг.

— А за кого вы меня приняли? Кстати, может, зайдём в дом или развлечём местных жителей? – лукаво подмигнула девушка, отстранилась и невинно отступила на пару шагов.

— Не хотел бы я знать, как вы собираетесь их развлекать, — покачал головой Меллон и посторонился, пропуская Зару в дом.

Стоило двери захлопнуться, как девушка заключила Меллона в объятия, пытаясь поймать губы. Маг отчаянно уворачивался, попутно читая лекцию о моральном облике порядочной девушки.

— Я очень даже порядочная, — насупилась Зара, — просто кое-кого не было девять месяцев. Или этот кое-кто пришел к выводу, что я ему не нужна? Ну же, Меллон, я не подросток, как-нибудь переживу. И не надо пускаться в долгие путаные объяснения, пытаться меня не обидеть – не обижусь.

Глаза её посветлели, до оттенка плачущего осеннего неба.

А вдруг действительно скажет? Раньше, до командировки, Меллон целовал Зару, когда они оставались вдвоём, не страстно, но целовал. Сейчас же не позволял прикоснуться к губам.

— Неправда, — Меллон взял руку девушки и крепко сжал пальцы.

— Что неправда? – уточнила Зара.

— Всё, что вы сказали. Я просто устал, а через час мне нужно быть во Дворце заседаний с докладом…

Наклонившись, Меллон поцеловал её ладонь и отпустил.

— Не оправдывайся! – поддавшись эмоциям, Зара впервые назвала его на «ты». Внутри клокотала обида. Не стоило так волноваться о неблагодарном! – Я тебе надоела, разонравилась. Спасибо, что не порвал со мной по пространственному зеркалу, но, может, скажешь это мне это в лицо? Или Сабине ты тоже написал записку?

Сабиной звали несостоявшуюся невесту Меллона, с которой он порвал ради Зары.

Девушка не ожидала, что маг встретит её так холодно, будто она по-прежнему практикантка, а не любимая женщина.

Блеснув вернувшейся синевой глаз, Зара шагнула к двери. Зачем она пришла, зачем унизилась? Осуждала и хихикала над Бланш, которой вертели поклонники, а теперь сама оказалась на её месте.

Опомнившись, Меллон удержал девушку и крепко обнял. От него пахло пылью и лошадиным потом.

— Я не знаю, кто вас надоумил, кто сказал, будто мои чувства переменились… — жарко зашептал он, практически уткнувшись в её волосы.

— Если ты меня любишь, перестань выкать! – гневно прервала поток оправданий Зара. – Либо у нас будут нормальные отношения, либо вообще никаких!

— Хорошо, как скажешь, — приподняв подбородок девушки, Меллон поцеловал её.

Губы обветренные, но это неважно. Их касание прогнало злость и вернуло сладостное нетерпение.

Обвив шею Меллона, Зара ответила на поцелуй, видимо, немного более страстно, нежели полагалось, потому что маг поспешил ретироваться в спальню: «Мне надо переодеться». Но если он думал так отвязаться от возлюбленной, то просчитался: Зара последовала за ним.

— Зара, после! Обещаю провести с тобой весь вечер, но сейчас мне действительно нужно во Дворец заседаний, — маг захлопнул дверь перед самым её носом.

— Меллон Аидара, дверь для меня не преграда, — нахмурившись, предупредила девушка. – Я намерена получить всё, что мне причитается, прямо сейчас. Кто для тебя важнее: начальник или любимая девушка? Между прочим, я скучала!

В ответ – молчание. По крайней мере, это невежливо, и Зара не стала церемониться, толкнув дверь. Заперта. И заклинание поставил!

— Меллон, я всё равно её открою, — елейным голоском пропела в щёлку Зара. – Или ты опять меня боишься?

— Зная тебя, я предпочту поставить на дверь ещё с десяток заклинаний, — донеслось из спальни. – Ну, самой не стыдно?

— Нет. Ты меня даже не поцеловал толком.

— Я уж не знаю, как тебе надо.

— Знаешь, прекрасно знаешь, — пропела девушка, прислонившись к косяку. Её снедало желание прикоснуться к коже Меллона, ощутить его прикосновения и не только на талии. – Ну же, милый, я тебя не съем!

— А отвечать потом мне. – Маг прекрасно понимал, какие чувства снедали Зару, и не желал им потворствовать. – Зара, прошу, посиди тихонько в гостиной, чаю выпей.

— А я не хочу чаю.

Девушка специально повысила голос к концу предложения, чтобы Меллон решил, будто она не договорила. Покраснел, наверное: тут напрашивалось одно-единственное продолжение. Зара, безусловно, не это имела в виду, хотя от половины составляющих не отказалась бы. Заодно, разбудила бы чувства Меллона.

— Сеньорита Рандрин, прогуляйтесь! Заодно всякая дурь из головы выветрится, — дверь резко распахнулась, явив Меллона в форме служащего Департамента магической обороны, только без сюртука. Насупив брови, маг тяжело смотрел на провинившуюся. – Зара, вперёд!

— Меллон, я же пошутила, — пошла на попятную девушка и покраснела. – Я ни на что не намекала, честно!

— Вас проводить, или сами выход найдёте?

— Меллон, я не подумала…

— Я заметил. Но надо же когда-то начинать?

Зара кусала губы, сожалея о смелой шутке. И кто только за язык дёрнул? Сейчас бы сидели на диване, разговаривали. Девушка бы положила голову на плечо Меллону, тот бы обнимал, легонько целовал в волосы. С другой стороны, Зара соскучилась, её тоже можно понять. А Меллон, неужели любящему мужчине не хочется после долгой разлуки чего-то большего, чем поцелуй в щёчку? Маг же смотрел, как на чужого человека, холодно и сердито.

Пытаясь загладить оплошность, Зара потянулась к Меллону, чтобы обнять, но маг остановил порыв резким окриком:

— Зара!

Девушка вздрогнула и испуганно отшатнулась. В последний раз тихий и воспитанный Меллон кричал на неё во время нападения дракона в соотской степи, то есть очень давно.

— Меллон, я, конечно, уйду, но ничего аморального не хотела… Хочешь, я прощения попрошу?

— За спектакль под дверью? – губы Меллона скривились. – Хочу, потому что это было отвратительно и не достойно дочери Советника.

Зара смущённо потупилась и пробормотала:

— Прости, я не думала, что ты так болезненно отреагируешь на глупую шутку. Просто я обиделась, вот и решила проучить. Ты же меня встретил, будто простую знакомую.

— Простых знакомых я не целую, — голос Меллона потеплел, пропали металлические нотки.

Зара кивнула и, изображая раздавленное покорное существо, понуро поплелась к холлу. Как она и предполагала, образ произвёл впечатление на возлюбленного, пробив брешь в броне. Не успела девушка сделать и десяти шагов, как оказалась в объятиях Меллона. Ни говоря ни слова, он скользнул губами по шее Зары и после череды коротких, но нежных прикосновений страстно поцеловал. Девушка разомкнула губы, чем не преминул воспользоваться Меллон. Было непривычно, но так приятно. Верилось, что Меллон скучал.

— А теперь отпустишь меня во Дворец? – улыбнувшись, маг чмокнул Зару в нос. Та сияла от радости, тесно прижимаясь к Меллону, не желая, чтобы тот размыкал объятия. – Мне действительно нужно, и я уже опаздываю.

Девушка пожала плечами.

— Отпущу, но мы пойдём вместе. У меня тоже есть одно маленькое дельце.

— У тебя – и маленькое? – рассмеялся Меллон, одарив её лукавым взглядом. – И только одно?

— А что со мной не так? – подозрительно нахмурилась девушка.

— Зара, не ищи тайного смысла там, где его нет. Просто ты дочь Советника…

— Меллон Аидара, если бы я знала, что встречу вас, то выбрала бы в отцы соотского крестьянина. Вас бы это устроило? – Лазурь в глазах сменила глубокая синева.

— Так было бы спокойнее. Возможно. И дело не в титуле. Зара, пойми, иногда я не знаю, как себя с тобой вести.

— Трус, а ещё первый помощник главы департамента! – подколола девушка и осторожно высвободилась из объятий. Подумав, она при помощи заклинание перенеслась на крыльцо. Это Меллону за то, что заставил извиняться. Однако долго его нет, а утверждал, будто во Дворец заседаний торопится!

Наконец дверь отворилась, и на пороге появился Меллон. Заперев дом, он обернулся к Заре и, покачав головой, спокойно произнёс:

— Иногда мне кажется, будто тебе пятнадцать. Думай обо мне, что хочешь, но я не собираюсь давать пищу сплетням. Постарайся вести себя в рамках приличий. Ты упрекала меня в холодности, но даже не подумала, что я устал, всю ночь провел в дороге. Теперь сама посуди, как бы ты себя вела на моём месте?

— Обрадовалась бы. И ты тоже не поинтересовался результатами выпускного экзамена, — обиженно добавила девушка.

— Почему не поинтересовался, очень даже поинтересовался, только не у тебя и ещё вчера. Десять баллов – это великолепный результат, впрочем, я другого не ждал.

— Но мог бы и меня спросить…

— Мог. Прости, сегодня я только и делаю, что огорчаю тебя, — покаянно улыбнулся маг.

— Надеюсь, вечером исправишься, — улыбнулась в ответ Зара.

— Постараюсь, за ужином.

На улице они снова перешли на «вы». Девушка расспрашивала о поездке, с замиранием сердца внимая рассказам о тварях, с которыми приходилось сталкиваться Меллону.

— Да не переживайте вы так, это моя работа, — успокаивал маг и мысленно радовался таком искреннему волнению. Оно согревало душу, толкало на подвиги. – Я не самоубийца и не переоцениваю собственные силы.

— Вы, мужчины, всегда так говорите, а потом вас находят в бессознательном состоянии, израненных и обессиленных. И хорошо, если находят!

— Зара, не сгущайте краски! Не было там демонов.

— Хорошо, больше не стану за вас волноваться. Вообще никогда. Так лучше? – лукаво подмигнула Зара.

— Любите же вы крайности! Просто во всем нужно соблюдать меру. Как у вас с боевой магией, ещё занимаетесь или забросили?

— Отчего же, я собираюсь сдавать экзамен начального уровня.

— Представляю себе эту картину! – хмыкнул Меллон. – Уставитесь на членов комиссии взглядом э-эрри – и сразу третий получите.

— Меллон, — остановившись и всем корпусом развернувшись к спутнику, прошипела Зара, — если вы сейчас же не перестанете, то на собственной шкуре узнаете мой уровень владения боевой магией.

— Зара, смилостивитесь! – Меллон едва сдерживал смех. – Я не в том состоянии, чтобы отбивать удары, пусть даже и тренировочные.

Тренировочные, значит. Издевается? Сам напросился, она предупредила!

Глаза Зары угрожающе потемнели. Девушка сжала ладони и затеплила между ними огонек.

Меллон почувствовал опасность, сразу притих и поспешил перейти на другую сторону улицы. Нет, он мог бы легко урезонить Зару, но не хотел привлекать к ней внимания, а оно неизбежно, если начать хватать за руки или колдовать. Можно нечаянно кого-то поранить.

Задача усложнилась, но Зара не собиралась сдаваться, представила, будто это экзамен и просчитала варианты. Выходило, что нужно бить прицельно и несильно, чтобы не поранить.

Девушка сконцентрировалась на заклинании, и маг вдруг исчез. Она удивленно озиралась по сторонам, но не могла его найти.

— Зара, магия на улицах Айши под строжайшим запретом, — материализовавшись чуть позади нее, Меллон осторожно разжал пальцы Зары и, успокаивая, провёл ладонью по запястью. – Я верю, вы умеете, но не надо практиковаться на людях, хорошо?

Девушка сделала вид, будто задумалась, и развеяла остатки чар. В самом деле, Зара повела себя дурно. Нужно не сердиться, а пожалеть бедняжку, ему ведь пришлось не сладко. Хотя, сам виноват, добровольно в командировку напросился.

— Почему ты вечно на меня обижаешься, вечно сердишься? – дыхание Меллона щекотало ухо девушки. Он шептал чуть слышно, чтобы другие не поняли ни слова. Наплевав на собственные правила, стоял очень близко, фактически обнимая. – Ведь у меня и в мыслях не было смеяться на твоими способностями. Ну же, успокойся, не пугай людей грозовыми глазами.

Зара вздохнула, пробормотала очередное: «Прости!» и пообещала сдерживать мимолётные порывы.

Остаток пути до Дворца заседаний прошёл в мирной беседе, с сожалением прерванной во внутреннем дворе. Клятвенно обещав прийти в дворцовый садик к семи часам вечера, Меллон поспешил по делам, а Зара – в приёмную отца. Она и не заметила, как пролетело время – стрелки часов подбирались к пяти.

Элена сообщила, что Рандрин задержался на заседании комиссии, и предложила выпить чаю. Девушка поблагодарила, но вежливо отказалась. У секретаря и без неё работы хватает. Элена вернулась к составлению писем. Перо под её пальцами стремительно выводило строки, будто не ведая усталости. Периодически отвлекаясь, чтобы свериться с журналом для записей, секретарь делала какие-то пометки на полях и снова принималась за письма.

Зара с нетерпением посматривала на часы, опасаясь, что разговор с отцом затянется, и она не успеет на свидание.

— Нервничаете? – Элена обратила внимание на напряженную позу девушки.

— Просто мы условились встретиться в пять…

— Хотите, сообщу о вас Советнику?

— Спасибо, не стоит его отвлекать.

Осталось меньше двух часов, с каждой минутой всё меньше. Может, встать и уйти, притворившись, будто не находила записки? Смешно и по-детски. Разумнее ответить той же монетой и написать: «Заходила в пять, тебя не застала, ушла по срочному делу».

Зара как раз собиралась попросить у секретаря письменные принадлежности, когда в приёмной появился Рандрин. Заметив дочь, улыбнулся и кивнул на дверь кабинета.

Полтора часа…

— Извини, задержался. Судя по выражению твоего лица, тебя это огорчило. В школе всё в порядке? – Рандрин устроился в кресле, Зара, как обычно, на диванчике.

— После выпускного экзамена меня ничего там не держит, я даже вещи домой перевезла.

— Домой… — похоже, Рандрина обрадовало, что дочь назвала его дворец домом. – И правильно! Дипломы, как и прежде, вручают во время ежегодного бала?

— Да, ничего не изменилось.

— Высшая школа магического искусства славится неизменными традициями.

— Давно хотела тебя спросить, — девушка хихикнула, — ты её тоже окончил?

— А есть другие варианты? – рассмеялся в ответ Рандрин. – Разумеется, как и каждый добропорядочный маг в королевстве. Только очень давно, когда сеньор Грапп ещё не был директором, а юным учителем трансформации. Бедняге доставалось от нерадивых учеников, поднаторевших в магии больше него. Н-да, весёлое время!.. А теперь и моя дочь уже выпускница. Ещё раз мои поздравления. Мне показалось, вчера ты решила, будто я поскупился на похвалы. Нет, Зара, я действительно очень рад и горжусь тобой. Ты умница!

— Но у меня ведь не двенадцать баллов. У тебя-то наверняка было двенадцать, — картинно вздохнула Зара. Внутренне светиться от гордости. Рэнальд Хеброн Рандрин назвал её умницей – детская мечта сбылась.

— Зара, заканчивай самобичевания! Или на комплимент напрашиваешься? Хорошо, вот тебе комплимент: ты самая очаровательная и умная выпускница этого года. Не спорь, мне лучше знать!

— Конечно, конечно, Советник, даже не собиралась. — Глаза заискрились от еле сдерживаемого смеха.

— А теперь о серьёзном. После получения статуса магини третьей категории предлагаю тебе заступить на службу в Департамент иностранных дел. Сразу оговорюсь, должность невысокая, зато с перспективами. Бумаги за другими таскать не придётся, отчёты составлять – да. Также возможны частые поездки, помощь в организации дипломатических приёмов, составлении договоров… Тебя это устроит?

— Вполне, — кивнула Зара. – Многие мечтают о таком месте.

— Рад, что ты трезво оцениваешь собственные силы. В таком случае я пишу Эршу официальное письмо с просьбой зачислить тебя в штат департамента. С августа, я думаю. Согласна? – Девушка кивнула. – Что ж, этот вопрос мы обсудили. Теперь о более приятном. Платье на выпускной уже сшила?

— Заказала на прошлой неделе у лучшей портнихи. Тебе понравится.

— Да какая разница, понравится мне или нет, главное, чтобы тебе нравилось! – отмахнулся Рандрин. – Туфли подарит Апполина, с меня драгоценности. Ничего не имеешь против фамильных?

— Я надену драгоценности твоей матери? – удивленно выдохнула Зара.

Она и не мечтала о подобном. Бастарды не носят фамильных драгоценностей. По документам Зара не С’Эте, не графиня, то есть дочь герцога, а всего лишь леди Рандрин. То есть отец собирался изменить документы и официально удочерить её?

— Твоей бабушки, — поправил Рандрин. – Они подойдут к твоим глазам.

— А если я их нечаянно испорчу?

— Нестрашно. Они твои. И не на один вечер, а навсегда. Не завидую твоим одноклассникам, — улыбнулся Рэнальд, — ты сразишь их наповал. Да-да, вот этими самыми топазовыми глазками, которые сейчас смущённо прячешь.

— Но это драгоценности герцогини…

— А ты кто? Зара, ты моя наследница и обладаешь всей полнотой прав. Всё законно, ещё месяц назад я тебя удочерил. Да, не сказал: не видел смысла. Почему сейчас? Скажем так, с годами восприятие человека меняется, и сейчас ты для меня совсем не та, что три года назад.

— А ты придёшь на бал? – девушка поспешила сменить тему. Почему-то признание отца вызвало не радость, а смущение.

— И я, и Апполина. Неужели я пропущу самое важное событие жизни любого мага? Нет, Зара Рандрин, я тебя одну не оставлю, даже не надейся!

Девушка ушла. Отец проводил её задумчивым взглядом. Интересно, как воспримет грядущие события? Странно, что Зара ничего не заподозрила. Видимо, Рандрин исполнил её заветную мечту. Только за титул приходится платить. Бастард и законная дочь не одинаково весят, по-разному воспринимаются обществом. Пора и Заре вступить в игру. Если уж у Рандрина родилась такая дочь, её карту нужно разыграть.

 

Глава 3.

 

Выпускной бал – главное событие в жизни девушки. Разумеется, существует ещё свадебная церемония, но Зара категорически не планировала принимать в ней участие в качестве главного действующего лица.

Вертясь перед зеркалом, девушка придирчиво осматривала каждую складочку и в который раз спрашивала, не сшил ли кто себе похожее платье.

— Да кто же сошьет, сеньорита? – усмехалась портниха, делая пометки. – Такое может быть только у вас.

Платье стоило баснословных денег, поэтому Зара могла бы не беспокоиться, никто из выпускниц не появился бы в таком на балу. Виной всему особая ткань, сотканная вручную из нитей особых пауков. Рэнальд Рандрин не скупился, пожелай дочь платье из бриллиантов, она бы его получила.

Зара осталась довольна работой портнихи. Та обещала закончить работу через два дня и, смутившись, попросила не полнеть. Платье плотно облегало фигуру и подчеркнуло бы каждый лишний грамм.

Оплатив вторую часть задатка, девушка неохотно поплелась домой. После сдачи выпускных экзаменов отец снова взялся за её образование. Зара пробовала возражать, доказывать, что и без его помощи сумеет получить статус соискателя первой ступени боевой магии, но Рандрин ничего не желал слушать. Он раз за разом напоминал о постыдных ошибках на экзамене, повторяя: «Комиссия – не школа, поблажек не сделают». Значит, сеньор Грапп поделился деталями выпускного экзамена.

Против тренировок протестовал не только разум, но и тело, с изрядной регулярностью зарабатывавшее ушибы от «простеньких» ударов Рандрина. Периодически Зара не выдерживала и принимала обличие э-эрри, но если с Меллоном это помогало, то с отцом – безнадежный случай. Усмехаясь, тот тоже распускал крылья и донимал дочь в воздухе. Тогда Заре приходилось ещё хуже, казалось, воздух – родная стихия Рандрина.

— Отстань от меня! Тебе больше нечем заняться? – хмуро процедила сквозь зубы Зара, замазывая очередной синяк. – Хочешь доказать, что я ничтожество? Тут и доказывать нечего.

— Тебе самой не смешно? Советник хочет самоутвердиться за счет молоденькой дочери! – усмехнулся Рандрин, приземлившись рядом. – Я помочь тебе хочу, научить выживать. В комиссии ведь опытные маги сидят, они боевую ситуацию моделируют.

— Ты тоже придёшь?

— Ну уж нет! Я по мелким поводам не отвлекаюсь, вот получишь хотя бы второй уровень, тогда посмотрим. Правда, ты первая возразишь против моего присутствия, заявишь, будто уморить хочу, — Рандрин одним движением «стёр» с кожи синяки. – Ты же меня бездушным извергом считаешь. Не отпирайся, пять минут назад ты именно так подумала.

— Но как?..

— Как можно читать мысли, не глядя в глаза? Можно, если обладаешь даром или тесно связан с человеком. У нас второй случай, прямое родство, как-никак. И ты опять забыла об элементарных правилах ментальной защиты, — укорил Рандрин и тут же пошёл на попятную. – Ну, не сердись, я не хотел тебя обидеть или унизить. Сама же в будущем не раз меня с благодарностью помянешь. Объяснить, в чём твоя сегодняшняя ошибка?

— Неужели я допустила только одну? – удивилась девушка.

— Две. Сильно болит, посмотреть? – Рандрин участливо глянул на плечо дочери. Его по касательной задело заклинанием. – Вроде, я старался тебя не задеть.

Зара промолчала и в очередной раз потянулась к баночке с мазью. Отец залечил видимые синяки, но остались такие же на спине.

— Всего один месяц, и я от тебя отстану, — Рандрин положил руку на больное место. Раз – и ушиб рассосался.

После отец терпеливо объяснил все просчёты Зары. С его слов все так просто – а на деле девушка ощущала себя никудышной магиней.

Зара долго думала, говорить или нет о письме, которое она отослала весной, и в итоге решила: не стоит. Рэнальд Рандрин не обрадуется, если узнает о приезде Эгюль. Не могла Зара не пригласить её на выпускной бал, знала, мать скучает, поэтому пригласила погостить и выслала денег на дорогу. Разумеется, Эгюль будет жить на одном из постоялых дворов в Новом городе: Рандрин не допустит соседства с простолюдинкой. Побудет в Айши дней пять и уедет обратно в деревню. Без Зары. Девушка твёрдо решила, родная деревня – перевёрнутая страница.

С одной стороны мать, которая её вырастила, с другой стороны – мечта детства и отец, с которым у Зары, наконец, наладились отношения. Даже проблески родительской любви появились. Рандрин начал проявлять заботу, а не ограничивался финансовыми работами. До родства душ, конечно, ещё далеко, но появилось доверие. Кто знает, может, когда-то Рандрин станет полноценным отцом из фантазий маленькой Зары.

Девушка простила отца. Все долги Рэнальд Хеброн Рандрин отдал, а любовь… Теперь она понимала, насколько сложно это чувство, что оно не возникает из воздуха, и не требовала невозможного. Рандрин и так к ней очень хорошо относился, а ведь мог просто облагодетельствовать фамилией и выплачивать содержание.

Пока дочь радовалась обновкам, герцог разбирал генеалогические древа лучших семейств Антории. В голове зрела мысль, и он хотел найти ей подтверждение.

Дети порой становятся ступенькой к исполнению мечты. Он дал Заре не так уж мало, придёт время, и она вернёт долги.

Рандрин много размышлял об этом и решил не неволить дочь, пока та не наиграется с магией. Заодно общество привыкнет к её новому статусу, забудет, что Зара рождена вне брака. Да и Рандрин подготовит почту, укрепит свои позиции. Если всё сделать сейчас, второпях, ничего не выйдет. Глиняные ноги подломятся, Зара возненавидит его, а жених ударится в бега. Слишком мало времени прошло, чтобы делать второй шаг. Кто знает, может, всё выйдет естественно? Между молодыми людьми легко вспыхивают чувства, а Рандрин заметил симпатию юноши к дочери. Она красива, привлекательна, влюбит себя любого.

Интересовал герцога и второй вариант. Интересовал и пугал одновременно. Он видел соперника, знал, тому под силу разрушить его планы. Сильный маг с предками, которых стоило опасаться, и среди чьих потомков обязательно родится э-эрри. Может, даже в следующем поколении. Радовало одно: тот не желал жениться. Рандрин разделял его взгляды на жизнь, верил принесённой клятве, но знал, судьба иногда выкидывает коленца. Может объявиться незаконный ребёнок с даром, или верность перерастёт в свою игру. Он мог, единственный из всех мог закрутить свою интригу и в случае неудачи спокойно скрыться. Давал читать мысли, но никогда не позволял заглядывать глубже определённой черты. Сам же умел преодолевать все три уровня защиты. Даже Рандрин не мог ничего с этим поделать.

Тоже жених или соперник? Герцог пока не решил, но понимал, без этого человека ему не обойтись. Даже в собственных грандиозных планах, которые Рандрин пока никому не озвучивал.

 

*          *          *

 

— Ты какая-то странная.

Настало утро ежегодного школьного бала.

Семейство Рандрин собралось в столовой за завтраком. С ногами забравшись на диван, Апполина, племянница герцога, мурлыкала очередную песенку, которую, возможно, напевал её отец-эльф. Зара же прислушивалась: не идет ли дворецкий Симуус? В этот день приезжала мать. Сразу по приезде девушка попросила её зайти. Зара хотела узнать, где остановится Эгюль, а послать записку та не могла по причине неграмотности. Максимум, что могла мать – вывести своё имя под документом, даже письма ей читал лавочник.

— Волнуешься? – синие глаза Рандрина остановились на лице дочери. – Это всего лишь формальность, относись к этому, как к обыкновенному балу, только в твою честь.

Зара кивнула и отпила немного кофе. Нет, её волновал вовсе не выпускной вечер, а Эгюль. Как отреагирует отец на её появление, как поведет себя мать, и стоит ли их знакомить?

— Отец, ты мою мать совсем не помнишь? – осторожно поинтересовалась девушка.

— Без понятия. А почему ты спрашиваешь? – насторожился Рандрин.

— Да так, подумалось…

Зара сожалела, что завела этот разговор. Судя по тону, для отца её матери не существует вовсе.

Герцог отодвинул тарелку и пристально взглянул на дочь. Та поспешила отвести глаза.

— И что тебе подумалось?

— Интересно стало, узнал бы ты её, если бы вновь увидел.

— Зара, в моей жизни было много женщин на одну ночь. Мне иногда нужно расслабиться, не в том я ещё возрасте, чтобы спать с книжкой, но запоминать имя каждой служанки, проститутки или случайной девицы?.. Извини за откровенность, но ты взрослая, поймёшь. Надеюсь, не обиделась?

— За что? Это в порядке вещей – развлечение на одну ночь без всяких последствий и душевных терзаний.

— Последствия-то как раз бывают, — Рандрин выразительно покосился в её сторону. – Сознавайся, зачем завела разговор.

— Потом узнаешь, — уклончиво ответила Зара. – Обещаю, никакими неприятностями это не грозит.

— Зара Рандрин, чем ты занимаешься за моей спиной? – цвет радужки герцога изменился, приобретя более глубокий оттенок.

— Пишу письма, — улыбнулась девушка и поспешила встать из-за стола. – Извини, если испортила тебе утро.

— Если ты его и испортила, то только своей скрытностью, — отец остановил её и заставил вернуться на место. – О чём ты упорно не желаешь говорить? Ведь поэтому ты так странно себя ведешь?

— Это сюрприз, — улыбнулась Зара.

— Надеюсь, что приятный, — нахмурившись, процедил Рандрин.

Зара пожала плечами. Интуиция подсказывала, приезд Эгюль отца не обрадует. Можно, конечно, не таясь, во всём признаться, но тогда встреча родителей не состоится, а девушке безумно хотелось посмотреть, как поведут себя эти двое.

Воспользовавшись задумчивостью отца, девушка направилась к двери. Она уже переступила порог, когда почувствовала неприятное покалывание в голове. Мгновенно отреагировав укреплением защиты, Зара резко развернулась и одарила Рандрина взглядом э-эрри.

— Не смей копаться в моей голове!

Апполина соскочила с диванчика и заготовила одно из заклинаний. Полуэльфийка не любила ссор и предпочитала пресекать их в самом зародыше. Вот и сейчас она набросила на спорщиков словесное оцепенение и терпеливо ждала, пока они выпустят пар.

— Успокойся, Апполина, — мысленно произнёс Рандрин и улыбнулся. – У Зары появились секреты, и, что особенно радует, она наконец-то научилась ставить защиту второй степени.

Полуэльфийка кивнула и сняла заклинание. Рандрин поблагодарил её кивком и допил остывший кофе. Зара ждала, что тот отругает её, начнёт допрашивать, но отец всего лишь похвалил её успехи в защитной магии.

Переодевшись, девушка слетела вниз по лестнице, спеша забежать к Бланш по неотложному делу. Ещё на верхней ступеньке Зара услышала, как швейцар пытается прогнать назойливого посетителя. Сердце на мгновение ёкнуло, но это оказалась не Эгюль.

Позвонив в колокольчик, девушка описала дворецкому мать и попросила проводить её в приемную, как только она придёт.

Вечер наступил быстрее, чем предполагала Зара. За приятными хлопотами время пролетело незаметно.

Запыхавшаяся и раскрасневшаяся, девушка влетела во дворец Рандринов и, справившись, нет ли писем, взбежала наверх. Вызвав служанку, она принялась «наводить красоту». Тщательно вымыв волосы и надушив их ароматными маслами, девушка приняла ванну, попутно полируя ногти. После Зара облачилась в невесомое, излучающее свет платье и позволила служанке уложить себе волосы. Оставались драгоценности и обувь.

Не желая раньше времени утомлять ноги каблуками, девушка в мягких домашних туфлях направилась к спальне отца. Она знала, Рэнальд Рандрин дома и тоже готовится к балу.

Ответом на стук стал недовольный отклик отца:

— Кто ещё?

— Твоя дочь. Я пришла за драгоценностями. Если занят, отдай через стену, я руки подставлю. Всё, уже подставила.

Вместо ответа щёлкнул замок. Подобрав пышные юбки, Зара проскользнула за дверь.

Рандрин стоял перед зеркалом и застёгивал пуговицы рубашки. Кивком головы он показал на каминную полку, на которой лежал синий сафьяновый футляр. Зара поблагодарила и забрала подарок. Открывать не стала, решив восхититься фамильными драгоценностями в одиночестве.

— Зара, раз уж ты всё равно здесь, подай мне запонки.

Девушка обошла кровать из морёного дуба и замерла перед комодом.

— В верхнем ящике, чёрная коробочка, — подсказал Рандрин, повязывая атласный тёмно-синий платок.

— Ты прекрасно выглядишь.

Зара с гордостью оглядела статную фигуру отца. Она вторично видела его в парадном облачении и вторично признавала, такой человек разобьёт любое сердце. Самоуверенный, безукоризненный, с гордой посадкой головы, он и на мужчин производил впечатление.

— Благодарю, комплимент от дочери всегда приятен, — улыбнулся Рандрин и щелчком пальцев достал из шкафа приталенный, расшитый едва серебристым узором черный камзол. – Ты тоже обворожительна! Даже эльфийки позавидовали бы твоей красоте.

— Да ну тебя! – покраснела девушка.

— Правда-правда. Покажись-ка!

Зара завертелась по комнате и, потеряв равновесие, со смехом упала на кровать. Улыбаясь, отец поднял её и, блеснув сапфирными запонками, открыл футляр с драгоценностями. С гладкой тёмной подкладки на девушку смотрело произведение ювелирного искусства.

— Позволишь? – Рандрин осторожно, стараясь не повредить причёску, вдел стоившие целое состояние серьги в уши дочери. Затем так же ловко водрузил на законное место колье.

— Вот теперь ты у меня самая прекрасная женщина на свете! – он поцеловал Зару в щёку. – Ладно, иди, наводи красоту, я подожду в холле. И поторопи Апполину. Боюсь, она заснула перед зеркалом.

Зара упорхнула в себе и минут пять крутилась перед зеркалом, рассматривая отражение.

Подкрасив глаза и пройдясь пуховкой по лицу, плечам и груди, девушка нанесла на губы перламутровую помаду и окружила себя лёгким облаком духов. Переобувшись, Зара послала воздушный поцелуй блестящей незнакомке в зеркале и поспешила к Апполине. Вопреки опасениям отца, кузина оделась и обещала спуститься через пять минут.

Бросив взгляд в холл с нижнего пролёта лестницы, Зара замерла: у двери замерла одинокая женская фигура. Мать. Она казалось такой несуразной и жалкой на фоне богатой отделки холла. Симуус, словно сторожевой пес, замер в нескольких шагах от Эгюль. Подобных посетителей он не пускал на порог, но раз дочь хозяина приказала её принять, возразить не мог.

— Мама? – удивленно выдохнула Зара, нервно теребя локон.

— Зара? – Эгюль робко улыбнулась и нерешительно шагнула к дочери.

— Проходи. У нас есть пара свободных минут, пока Апполина соизволит спуститься вниз. Чаю хочешь? – засуетилась Зара.

— Нет, спасибо. Так ты теперь здесь живёшь?

— Да, я ведь Рандрин. Сейчас придёт отец…

— Нет, — испуганно вскрикнула Эгюль и замахала руками, — я лучше пойду!

— Мама, сегодня самый важный день в моей жизни, ты хочешь его испортить? – недовольно поджала губы Зара. – Перестань, дело прошлое!

— И не проси! Дай, я лучше на тебя посмотрю… Ты теперь такая важная, совсем знатная дама, — Эгюль всхлипнула. – Доченька, когда ты вернёшься домой?

— В деревню? Никогда. Мой дом Айши. Продай гостиницу и переезжай в столицу, я тебя устрою. Мама, если хочешь, я возьму тебя на бал.

— Что ты, Зара! – испугалась женщина. – Я и бал?

Зара попробовала уговорить мать, но в это время появился Рандрин.

Эгюль заметила его первой, переменилась в лице и охнула, схватившись рукой за сердце. Девушке на миг показалось, будто та потеряет сознание.

— Кто это? – синие глаза Рандрина в недоумении скользнули по лицу испуганной женщины.

Эгюль попятилась и, потупив взор, замерла в неуклюжем поклоне. Она никогда не думала, что когда-то снова утонет в омуте этих глаз, окажется так близко от первого человека королевства. Эгюль бы и на колени перед ним упала, сдерживало лишь присутствие дочери. Но и дочь стала теперь совсем чужая, другая, бесконечно похожая на Рандрина. Отныне её девочка целиком и полностью принадлежала другому человеку и другому миру. Миру, где не нашлось места для содержательницы деревенской гостиницы.

Рандрин сошёл в холл, и Эгюль задержала дыхание, будто вернувшись в далёкое прошлое. Сколько лет прошло – а она по-прежнему готова выполнить любой его приказ, любую прихоть.

— Моя мать, Эгюль, — представила дрожащую женщину Зара. – Та самая горничная из «Белой ладьи» в городе Юр. Сейчас, правда, она владеет небольшой гостиницей. На твои деньги, между прочим.

Герцог нахмурился. Колючий взгляд скользнул по лицу дочери.

— Зачем ты её пригласила? Решила устроить воссоединение семьи? Ничего не выйдет, Зара, — глаза его стремительно темнели. – Так это и есть твой обещанный сюрприз? Так вот, он мне очень не нравится.

— Просто хотелось, чтобы ты посмотрел в глаза моей матери.

— Зачем? Она для меня никто, откупные уже получила. Не думал, будто ты настолько глупа и сентиментальна.

Зара, не мигая, выдержала гневный взгляд и поманила мать. Она собиралась устроить её у себя и после бала подробно побеседовать.

— Зара Рэнальд Рандрин, я не разрешал тебе идти. Объясни, что тут делает эта женщина?

— Она моя мать, а ты мой отец. Разве непонятно?

— Непонятно. От меня ты получила всё, даже титул. Она же… Да, ты родилась от неё, спасибо и до свидания.

— Значит, тебя совсем не интересует, как…

— Совсем! – рявкнул Рандрин.

Зара вздрогнула от звука его голоса. В памяти непроизвольно всплыла сцена с консулами. Отец в бешенстве, он на всё способен, даже исказить сознание дочери.

— Она моя мать, она имеет право остаться, — попыталась настоять на своём Зара, но напрасно.

— Ни на что она не имеет права! – отрезал Рандрин. – Ты, между прочим, тоже бы не забывала, что живешь в моём доме. Впредь предупреждай, если вздумаешь приглашать деревенских родственников. Никого из них я видеть не желаю. Хочешь поговорить с матерью? Говори, но только не здесь.

— А ведь ты когда-то чуть ли не в любви к ней признавался! – раскрасневшись от обиды, напомнила Зара.

— В любви? – Рандрин расхохотался. – К горничной? Я ещё не сошёл с ума! Женщины любят ушами и за красивые слова готовы душу продать, особенно такие, как твоя мать. Я же по лицу вижу, любой в постель затащит. А теперь сделай так, чтобы через пять минут её здесь не было.

Это был приказ, не требовавший обсуждения.

— Не ругайте её, сеньор, это я во всём виновата, — встала на защиту дочери Эгюль. – Мне так хотелось увидеть кровиночку, и Зара, простите, сеньорита Рандрин разрешила приехать, прийти сюда. Но я уже ухожу. Да продлят боги годы Советника!

Рандрин перевел на Эгюль иссиня-чёрные глаза и холодно произнёс:

— Рад, что вы правильно поняли смысл моих слов. Надеюсь никогда больше вас не увидеть. В ваших же интересах. И о дочери советую не вспоминать.

Женщина вздрогнула, ещё раз поклонилась и поспешила уйти.

Зара хотела выказать отцу недовольство, даже сказала пару гневных слов, но тот сделал вид, будто в холле один.

За всю дорогу до Школы Рандрин не проронил ни слова. Нарочито отвернувшись от дочери, он хмурился и поглаживал кольцо. Зара несколько раз пробовала заговорить с ним, но бесполезно.

Потом, вроде, Рандрин немного смягчился. Когда экипаж остановился, герцог первым вступил на брусчатку двора и подал руку дочери, галантно придержав под локоть. Девушка улыбнулась и свободной рукой погладила его по запястью. Рандрин покачал головой, прошептав: «Мы с тобой после поговорим», и в сопровождении дочери и племянницы проследовал в Главный зал.

— Что случилось, за что он сердиться на тебя? – тихо спросила Апполина, когда герцог оставил их одних посреди сонма взволнованных учеников и направился к сеньору Граппу, ожидавшему его с приторно-радостной улыбкой на лице.

Зара промолчала, гадая, что теперь поделывает мать. Нехорошо вышло. И уж чего она совсем не ожидала хлёсткого упоминания отца о чужом доме. За эти годы Зара научилась считать дворец Рандринов своим, а оказалась всего лишь приживалкой.

Школьники с любопытством смотрели на герцога: не каждый день увидишь сиятельного чиновника так близко. Юноши кланялись, а девушки, деланно потупив взор, делали реверанс и пошушукались с подругами о высоком госте.

Щелчок пальцами – и некоронованный король удобно расположился в кресле под гербом школы. Вокруг него сгрудилась стайка преподавателей, совещаясь по поводу ряда организационных вопросов.

Спокойные, налитые бездонной синевой глаза Рандрина скользили по лицам присутствующих, будто искали кого-то. Герцог обернулся к директору, что-то сказал ему – и один из младших преподавателей тут же спешно удалился.

— Ещё с утра всё было в порядке – а тут такой холод, — Апполина покосилась на дядю и отвела Зару в сторону, попутно отклонив ухаживания одного из выпускников. – Будто вы чужие.

— Я сделала одну вещь без его ведома, — неохотно призналась девушка и помахала рукой Бланш. – Не беспокойся, сама разберусь.

— Если хочешь, я могу поговорить с ним.

— Бесполезно. Извини, Апполина, но это наше дело.

Полуэльфийка пожала плечами и, придерживая платье, направилась через толпу танцующих и праздно беседующих школьников к помосту. Зара не понимала, как можно не любить развлечений. Сама она уже подыскивала себе кавалера. Снисходительно взирая на не решавшихся подойти учащихся младших курсов, она, распустив веер лазури глаз, подала руку Лассану, первому красавцу курса, и закружилась с ним в мягком свете свечей.

Второго танца блондин не заслужил: Зара Рандрин правил не меняла. Один тур – один кавалер.

Потом Зара выбрала в кавалеры Аланора. Тот буквально пожирал её глазами и осыпал комплиментами, но девушка осталась холодна. За Аланором последовали другие, попавшие в тенета титула и обаяния Зары. Кружась по залу, словно дух воздуха, девушка одаривала улыбкой знакомых и иногда в шутку награждала лазурью глаз тех, у кого выпускной остался далеко впереди. Ей не жалко, а им приятно.

Танцы, танцы, кавалеры… Зара и не ожидала, что их окажется так много, даже кое-кто из преподавателей отважился пригласить её. Платье, блеск камней, перекликавшихся с игрой света глаз, сделали девушку королевой вечера, чего, собственно, она и добивалась.

Это был оглушительный успех, сравнимый только с самым первым ежегодным балом. Но теперь Зара стала опытнее, спокойнее и не стремилась разбивать сердца – просто получать удовольствие.

— Ты восхитительная! – восторженно шепнула Бланш, с разрешения директора пришедшая вместе с супругом.

— Благодарю, именно этого я и добивалась, — рассмеялась Зара. – Позволишь на пару минут украсть твоего мужа? Знаю, тут полно молодых людей, но я ведь разборчивая!

— Разумеется, бери. Авест, не принесешь нам чего-нибудь холодного? Зара, хочешь мороженого?

И они съели по вазочке лакомства, приправленного кленовым сиропом, болтая о тех переменах, которые планировала внести в своё скромное гнездышко Бланш. После же Авест с поклоном подал Заре руку, вновь увлекая в мир музыки.

Когда девушка вернула мужа подруге, часы пробили без четверти двенадцать.

Выпускники начали по одному подходить к помосту. Курсировавшие по залу преподаватели собирали зазевавшихся.

Не дожидаясь приглашения, подруги поспеши занять места среди сокурсников.

Стол президиума пока зиял пустотой, да и кресло Рандрина вместе с хозяином куда-то исчезло, зато аккуратная стопочка мантий уже лежала на законном месте.

Зара зажмурилась от предвкушения. Она уже ощущала на губах вкус сбывшейся мечты.

Музыканты доиграли последние такты, танцоры разошлись.

Школьники стайками тянулись к помосту, по традиции замерев перед границей пространства для материализации почётных гостей.

От томительного ожидания сводило зубы.

Наконец появился директор и с блеском проделал фокус с перемещением. Сегодня он занял не центральное место за столом, а скромно присел за соседний стул.

Раз – и за столом президиума уже трое: к сеньору Граппу присоединились старшие преподаватели. Два места по-прежнему пустовали. Очевидно, Рандрины любили эффекты.

Без двух минут до полночи на помост прошествовала Апполина под руку с главой Департамента магической обороны, пришедшим взглянуть на выпускников. Кто знает, может, кому-то из них повезёт сегодня же получить место во Дворце заседаний.

Рандрин занял своё место последним, когда стрелки часов коснулись цифры двенадцать. Лёгкий щелчок, и герцог уже взирал на собравшихся во главе стола.

Церемония началась.

Директор произнес помпезную речь о роли магов в жизни государства, почётности и ответственности выбранной профессии. От Зары не укрылась лёгкая ухмылка отца, с которой он внимал сеньору Граппу. Сам Рандрин ограничился короткой фразой: «Надеюсь, нам не придётся краснеть ни за одного из тех, кто сегодня получит диплом».

Апполина встала и вслед за директором подошла к краю стола, на котором возник лиловый свиток.

Секретарь выудила из стопки чёрную мантию и громко назвала имя первого выпускника. Зара искренне радовалась, что не её, среди однокурсников нашлись выпускники с лучшими баллами. Первому всегда легче опозориться.

Когда смущённый юноша поднялся на помост, Рандрин указал на него главе Департамента магической обороны. Тот кивнул.

Получив мантию и лиловый свиток диплома, и новоиспеченный маг, сияя от счастья, спустился вниз. С помощью волшебства, разумеется. Распределение ему не грозило, поэтому пальчики Апполины не коснулись лба.

Зара оказалась четвёртой в списке. Она жутко волновалась, произнося заклинание перемещения, но обошлось.

Улыбаясь, сеньор Грапп рассыпался в комплиментах и уже потянулся за документом, удостоверяющим, что девушка успешно окончила Высшую школу магического искусства, когда подал голос Рандрин.

— Разрешите мне, полагаю, это не запрещено правилами.

Напряжённо замерев, – вдруг она останется без диплома? — Зара наблюдала за тем, как отец нарочито неспешно встает и идёт к ней. Синие глаза скользнули по лицу, на миг задержались на зрачках. Усмехнувшись кончиками губ, Рандрин взял со стола лиловый свиток, пробежал глазами и обернулся к дочери.

— Леди Зара Рэнальд Рандрин, графиня С’Эте, отныне вы официально являетесь магиней третьей категории. Примите мои искренние поздравления.

Герцог протянул дочери диплом, церемониально поцеловал руку и вернулся на место, не проронив больше ни слова.

Получив свою порцию поздравлений от директора и кузины, куда более длинных и эмоциональных, Зара забрала мантию и с облегчением ощутила под ногами плиты пола.

Церемония вручения дипломов длилась больше часа. Дожидаясь её окончания, многие выпускники, скучая, успели примерить мантии. Но вот, наконец, всё закончилось, и продолжились танцы.

— Разрешите вас пригласить? – перед Зарой возник Себастьян.

— Я не танцую, — сквозь зубы процедила девушка и отвернулась. Привязался же на её голову!

— Сеньорита Рандрин, всего один танец! – настаивал юный лорд и попытался взять Зару за руку.

Девушка обдала его презрительным взглядом потемневших глаз и брезгливо отдернула ладонь. Оскорблённый Себастьян в сердцах прошептал:

-Что, слишком гордая стала, как получила папочкину фамилию? А ведь ты всё равно бастард, что бы там в документах ни писали.

Зара отреагировала на оскорбление мгновенно, приняв облик э-эрри. Но глаза Себастьяна поймать не успела: видимо, кто-то рассказал лорду о подвохе.

— Собственная сущность уши режет? – старательно избегая бешеных зрачков Зары, злорадствовал Себастьян.

Он хотел присовокупить ещё парочку оскорблений, но не успел, вскрикнул и безвольно сполз на пол.

— Лорд Себастьян д’Азан, советую вам немедленно извиниться, — прогремел голос Рандрина. – Очень советую. А то ты, ублюдок, поплатишься за длинный язык.

Герцог в упор смотрел на побледневшего юношу, будто случайно прищелкивая пальцами, высекая из воздуха голубоватые искры. Губы плотно сжаты, глаза налиты чернотой.

Не оборачиваясь, Рандрин попросил дочь:

— Успокойся. Не трать на него время, я сам разберусь. Больше он никогда к тебе приставать не станет.

Зара кивнула и послала Себастьяну издевательский воздушный поцелуй. Она знала, что сейчас сделает отец, но не собиралась мешать. Наоборот, Зара радовалась нежданной защите. Значит, сегодняшний инцидент не перечеркнул с трудом построенных отношений.

Себастьян попытался оправдываться, утверждал, будто его не так поняли, молил о прощении, но Рандрин заставил его извинится с того самого помоста, на котором недавно восседала комиссия, а после позорно выгнал с бала.

— Похоже, некоторые не заслуживают диплома, — заметил герцог, подавая руку Заре. – Я прослежу за тем, чтобы его отправили в провинцию. Ничего, наберётся ума, самому на пользу пойдет.

Девушка пожала плечами. Её не волновала судьба Себастьяна д’Азана.

Присев в реверансе в ответ на приглашение отца, Зара закружилась с ним в танце. Первая пара королевства… Так оно и есть, завидуйте, юные магини!

 

Глава 4.

 

— Ну, и зачем ты это сделала? – в тишине спящего предрассветного дома вопрос прозвучал особенно грозно.

Зара, уставшая и сонная, удивлённо взглянула на отца. Неужели не мог подождать до утра, обязательно портить такой вечер? Издевается он, что ли?

Рандрин остановился напротив неё, требовательно сложив руки на груди. Казалось, совсем другой человек улыбался ещё час назад и кружил дочь в танце. Тогда Зара решила, будто он забыл, успокоился, но ошиблась.

Девушка вскрикнула и поморщилась от покалывания в затылке. Вопреки обыкновению, Рандрин не заботился о чувствах дочери, неаккуратно, без лишних слов взломал установленную на всякий случай защиту первой степени.

Глаза герцога, потеплевшие во время выпускного бала, теперь снова стремительно темнели. В них появилось жёсткое выражение, будто Зара была обвиняемой, а он – судьёй.

— Значит, тебе можно испортить мне настроение, а мне нельзя задать тебе пару вопросов? – Рандрин распахнул перед дочерью дверь кабинета. – Прошу!

— Отец, я хочу спать! – взмолилась Зара, отчаянно пытаясь избавиться от чужого присутствия в своей голове. – И прекрати это, слышишь, я не преступница!

— Ты не желаешь говорить правду, мне не остается ничего другого, как узнать её самому. В глаза мне посмотри, — категорично приказал Рандрин.

Девушка демонстративно отвернулась и, покусывая губы от боли, поставила блок.

Голова раскалывалась от мигрени, но Зара мужественно терпела. Она знала, что долго не выдержит, и отец без труда прочитает все мысли и воспоминания, но не желала сдаваться. Сжав пальцами виски, девушка зашагала в сторону спальни.

— Зара, вернись, мы не договорили! – остановил её сердитый окрик отца. – Учти, если я захочу, то найду брешь в твоей защите. Церемониться не стану, последствия представляешь. А ведь могла бы обойтись без боли, но нет, быть со мной честной и откровенной ты не желаешь!

— Хорошо, поговорим, — сдалась Зара, покорно вернулась и прошла в кабинет. – Только, прошу, не кричи и не колдуй!

Рандрин хмыкнул и занял место за письменным столом – точно, как на допросе. Оставалось обмакнуть перо в чернила и заставить Зару написать чистосердечное признание. Даже свет падал ей в лицо, когда как Рандрин оставался в полумраке.

— Итак, — герцог размял пальцы, — что здесь делала эта женщина? Кого демона тебе потребовалось притащить её сюда? Ради шантажа? Решила и мать деньгами облагодетельствовать?

— Нет, — в душе девушки закипала обида. Собственный отец подозревал её в коварстве и корысти! Неужели решил, будто Зара столько лет лгала, изображала любовь ради денег? Да, сначала она требовала денег, но мечтала-то о родительской ласке. Именно его, отца. Рандрин же, значит, так этого и не понял. – Я столько лет её не видела, а тут выпускной…

— Я-то тут причём? Хотела видеть – съездила бы, я бы дал лошадей.

— А тебе не приходило в голову, что она скучает по мне и хотела бы тоже присутствовать при вручении диплома единственной дочери?

— Но она приехала не сама, ее пригласила ты, — упрямо напомнил Рандрин. – Зачем?

— Да я тебе уже сто раз объяснила! – начинала терять терпение Зара. – Потому что она моя мать, потому что она имеет право тут находиться.

— Вот как! – усмехнулся Рандрин. Пальцы сжались – недобрый знак для собеседника. – В таком случае повторю во второй раз, если ты не поняла с первого. Это мой дом, и я не желаю видеть в нём подобных гостей. У этой женщины нет никаких прав. Что, опять потянуло в деревню? – голос его становился всё громче, герцог едва ли не кричал. Глаза налились тьмой, резко обозначились скулы. Герцог болезненно морщился, будто одно присутствие дочери вызывало в нём недовольство. – Так поезжай! Посмотрела на отца, пожила в своё удовольствие, графиней стала – ничего ведь не держит! И никто. Поезжай к своей разлюбезной матери, навязывай ей свои порядки, а меня уволь!

Договорив, он стукнул кулаком по столу и, поджав губы, откинулся на спинку кресла. Но напряжение мышц не спало, спина так и осталась деревянной.

— Да как ты можешь?! – Зара чуть не захлебнулась от нахлынувших эмоций. Она едва сдерживала слёзы. Никогда ещё девушка не испытывала такой боли. – Ты же мой отец!

— И поэтому должен с распростёртыми объятьями принять твою мать? На что ты надеялась? Думала, я расчувствуюсь и женюсь? Нет, моя милая, твоя матушка – женщина на одну ночь, самое то, когда скучно, а заняться нечем. После – свободна, не нужна. Да, получилось так, что она забеременела, но её заслуги в этом нет, я ничем ей не обязан. Горничная! – презрительно фыркнул Рандрин. – Да Симуус таких, как она, на порог не пустит! И так большую честь оказали. Ну, что молчишь? Скажи мне, наконец, зубы Онора, зачем ты привела в мой дом эту женщину?!

Герцог рявкнул так, что Зара вздрогнула, но самообладания не потеряла, ответила холодно, бесстрашно глядя в глаза отцу.

— Хотела, чтобы ты посмотрел на неё, а она – на тебя. Мама до сих пор тебя любит.

— Плевать. Её чувства меня никогда не интересовали.

— Тебя ничьи чувства не интересуют, — раскрасневшись, обжигая чернотой глаз, выпалила Зара и встала, с шумом задвинув стул. – Запомни, я не хотела тебя шантажировать, женить – что ты ещё выдумал? Мне просто хотелось, чтобы родители спустя двадцать три года снова увидели друг друга. Тебе этого не понять, но мне всегда не хватало семьи, нормальной семьи. У всех она была – у всех, кроме меня! Нет, я и не надеялась на счастливое примирение, но хоть поговорить вы могли, пять минут вместе бы посидели! Так нет же! Я тебе надоела, мешаю наслаждаться холостяцкой свободой, приводить в дом любовниц? Так я уеду, завтра же пойду к сеньору Граппу и попрошу отправить куда-нибудь. И подачки в виде должности в департаменте мне не нужно, как-нибудь устроюсь, всего добьюсь сама. Могу и фамилию сменить, чтобы не позорить. Я же дочка бесплатной шлюхи, зачем тебе такая?

Выпалив всё это, девушка хлопнула телепортом и оказалась на пустынных улочках Старого города. Редкие пятна фонарей освещали спящие дома. Улицы тонули в глубоких тенях.

Зара с трудом дышала – то ли от сдерживаемых слез, то ли от злости. Если Рэнальд Рандрин решил, будто она не проживёт без него, он глубоко ошибается. Восемнадцать лет справлялась, и теперь сможет. Зато сама себе хозяйка, никто не станет донимать гнусными допросами, тренировками, чтением мыслей. Раз дочь для него ничего не значит, Рандрин для неё тоже. Действительно, посмотрела на отца – и хватит! Заре не пять лет, чтобы с надеждой ждать его приезда, каждый день бегать на тракт, она взрослая, Рандрин своё время упустил. Напрасно девушка его простила, но обратно ненависти не вернёшь, осталась лишь горечь очередного предательства.

Немного успокоившись, девушка огляделась по сторонам. Открывая телепорт, Зара не задумывалась, где он её выбросит, главное – подальше от дома. Бывшего дома, тут же поправила себя девушка, сегодня её оттуда выгнали. Оказалось, Зара она попала в квартал неподалеку от стены, огораживавшей Старый город от других частей Айши. Будто одной реки для защиты мало!

К кому же пойти, не ночевать же в бальном платье на улице? Как назло, денег нет, номер не снимешь. Впрочем, неподалёку живёт Меллон, кому, как не ему, утешить любимую девушку? И Зара понуро поплелась к рыжему дому у храма Эйфейи. Шла медленно, спотыкаясь: высокие каблуки и булыжная мостовая – понятия несовместимые.

Обида душила Зару. Хотелось вернуться во дворец Рандрина, сломать что-нибудь, чтобы дать выход клокочущей ярости, не стесняясь в выражениях, высказать всё в лицо отцу, собрать вещи и переехать в гостиницу, но девушка сдержалась. Ещё успеет.

Глаза слипались, но Зара мужественно гнала от себя сон. Она вздрагивала, тревожно реагируя на подозрительные звуки. Пару раз пришлось воспользоваться магией, чтобы отогнать двух подвыпивших прохожих, желавших с ней познакомиться. Объясняться с ними Зара не желала, поэтому наградила каждого сгустком боли и спокойно пошла дальше.

Но вот и заветная дверь.

Зара не стала звонить, просто переместилась в прихожую. Как оказалось, позвонить всё же стоило: сработали охранки. Ругаясь, девушка зажала уши руками. Слава богам, вся эта какофония слышна только двум людям: тому, кто попался в тенета охранного заклинания, и тому, кто его поставил, а то бы весь город перебудили. Зара терпеливо ждала, пока появиться Меллон и заткнет, наконец, эти верещащие звуки.

Маг, явно не ожидал, что незваным ночным гостем окажется особа женского пола. Он предстал перед Зарой в одних трусах, с заклинанием наизготовку. Зато девушке было, на что посмотреть. Увы, достоинства и недостатки фигуры возлюбленного в данный момент интересовали Зару гораздо меньше, нежели разрывающий сознание вой, от него даже глаза слезились.

— Ты? – удивлённо протянул Меллон и поспешил развеять чары.

Вспомнив, в каком виде выбежал в прихожую, маг смутился и поискал глазами, чем бы прикрыться.

— Да успокой ты эту дрянь! – вместо приветствия крикнула Зара, зажав уши руками.

Меллон сделал жест рукой – и воцарилась тишина. Сдержанно поблагодарив, Зара, не обращая внимания на вопросительный взгляд Меллона, прошла в комнаты. Сонный маг последовал за ней, смирившись, что встречает гостью в непотребном виде. Впрочем, девушка, казалось, не обратила внимания, одет он или нет. Странно для неё.

— Прости, что разбудила, но я ушла из дома.

Зара по-хозяйски распахнула дверь спальни и с блаженной улыбкой скинула туфли. Подумала и стянула чулки. Пальцы утонули в мягком ковре перед кроватью, напряжение в икроножных мышцах спало.

— Зара, может, объяснишь, что случилось? – маг потянулся за штанами. Отвернулся, натянул их и, зевнув, бросил взгляд на часы – четыре утра, скоро рассветет.

— Поссорилась с отцом. Долгая история. Не возражаешь, если я у тебя переночую?

Зара присела на смятую постель и взбила подушку. Матрас немного жестковат, но ничего, поспит и так. На диване бы и вовсе шея затекла. Не удержавшись, девушка провела рукой по наволочке, ощущая тепло любимого.

— У меня – это где? – нахмурился Меллон. Сон как рукой сняло.

— Здесь, разумеется. — Раз и на прикроватный столик мягко спланировали шпильки. Ещё миг – и к ним присоединилось колье. Меллон сразу понял, оно фамильное, пропитанное магией. На месте Зары он бы не оставлял его, где попало. А девушка, между тем, вынула из ушей серьги. – Спать на диване в гостиной не собираюсь.

— Зара Рандрин, вам не кажется…- недовольно начал маг.

— Не кажется, — отрезала она. – Спать со мной я не заставляю, выгонять из твоей постели тоже не буду.

— Благодарю покорно! – буркнул Меллон. – Как у тебя, порядочной девушки, вообще язык повернулся? Ещё бы сказала, что хочешь… Словом, остаться наедине с мужчиной.

— Видит Эйфейя, Меллон, ты сам как девушка! – рассмеялась Зара и встала. – Это называется «заниматься любовью», по-народному, просто сношаться, тра…

— Зара! – покраснев, оборвал её маг. – Я прекрасно знаю, как это называется, но тебе такие слова произносить стыдно.

— Ты ещё скажи, будто желать тебя – стыдно. Неужели я тебе совсем как женщина не нравлюсь? – с придыханием спросила Зара, подходя вплотную, и игриво прошлась пальчиком по груди Меллона.

Маг промолчал, сгрёб одежду со стула и попытался ретироваться в гостиную – девушка не позволила. Схватила за руку, нежно скользнула губами по запястью. Меллон отдёрнул руку, будто его ужалила змея.

— Зара, это переходит все границы! Если хочешь остаться, я велю постелить тебе в гостиной.

— Меллон, — вкрадчиво прошептала Зара, обвив мага руками, — я же сказала, что не желаю ночевать на диване. У меня всё тело затечет. Ну, разве с утра ты массаж сделаешь…

Кошачья улыбка, блеск синих глаз, и Зара наградила Меллона чередой коротких поцелуев.

— Не уходи от ответа, дорогой, я задала тебе вопрос, — почти касаясь его губ, прошептала она.

— Хорошо, я сам посплю диване. Зара, умоляю, брось свои штучки! – взмолился маг. – Мне завтра, то есть уже сегодня на службу, дай поспать хотя бы пару часов!

— Какой ты у меня пугливый!

Руки скользнули по спине к пояснице и чуть оттянули пояс. Предвидя сопротивление жертвы, девушка прикоснулась губами к шее, постепенно продвигаясь всё выше и выше, к губам.

Меллон громко вздохнул, когда вторая рука Зары легла ему на живот, но нашёл в себе силы оттолкнуть девушку. Он боялся, что дальше не сможет ей противостоять.

— Зара, как бы ты ни просила, я этого не сделаю, — покачал головой маг и положил одежду обратно на стул. – И вовсе не потому, что не хочу. Как раз наоборот, но есть нормы приличия, твоя честь, в конце концов!

Девушка фыркнула и покосилась на смятую постель.

— Как всегда, нашёл себе оправдание! Хорошо, я не стану к тебе приставать, но не удивляйся, если найду другого мужчину, более решительного.

Меллон вздохнул.

— Другая бы радовалась порядочности возлюбленного, а ты…

— А я хочу тебя без остатка, — улыбнулась она, кокетливо потянувшись к шнуровке платья. – Ну, смотри, от чего добровольно отказываешься.

Зара чувствовала, он не отвернется, и не прогадала. Меллон, как завороженный, следил за потоком струящейся ткани, сползающей по стройному телу. Зара упивалась произведённым эффектом. Она не испытывала стыда. Во-первых, девушка любила Меллона, а, во-вторых, под платьем оставалось достаточно одежды, чтобы подчеркнуть, но не оголить женские прелести. Перешагнув через бальное платье, Зара расправила его и аккуратно положила на пол. На ней оставалась пышная нижняя юбка и нательная батистовая рубашка.

Не помешало бы умыться и расчесать волосы, но сон смежал веки.

Интересно, Меллон всё ещё стоит у двери или смылся под шумок? Наверное, ушел: он ведь такой стеснительный!

— Зачем ты это делаешь? – услышала девушка жаркий шёпот возле уха, а уже через мгновение руки мага обвили её стан, крепко прижали к себе. – Зара, ты прекрасно знаешь, насколько восхитительна!

Меллон поцеловал её в подбородок, потом – в губы, долгим, нетерпеливым поцелуем, от которого у Зары перехватило дыхание. Она ответила на него, запустила пальцы в волосы мага, вслушиваясь в неровный ритм его дыхания. Наконец Меллон оторвался от её губ, заглянул в глаза и тихо спросил:

— Ты действительно этого хочешь?

— А ты? – Зара предпочла ответить вопросом на вопрос.

Меллон ещё крепче привлек её к себе, обнял так, что трудно стало дышать. Губы очертили линию шеи, на миг остановились и несколько раз поцеловали обнажённую часть плеча.

Завязки нижней юбки легко поддались, и она, шурша, упала на пол.

Одной рукой обнимая за талию, другой Меллон гладил бёдра Зары, собирая в складки податливую ткань. Всё выше и выше, заставляя девушку вздрагивать, прислушиваясь к новым ощущениям тела, наливавшегося нестерпимым жаром.

На время оставив в покое бёдра, Меллон занялся рубашкой. Она сползала, полностью обнажив одно плечо, потом второе, готовая в любую минуту открыть взору вздымающуюся от частого дыхания грудь.

То ли ахнув, то ли вздохнув, девушка закрыла глаза и, едва размыкая вдруг пересохшие губы, прошептала: «Да, я хочу тебя».

Она не знала, что на неё вдруг нашло, но, осмелев, упиваясь ласками Меллона, Зара с непривычной для девушки силой – сказалась кровь далеких предков? – толкнула мага на кровать и принялась покрывать его грудь быстрыми горячими поцелуями. Всё ниже, ниже и ниже. Пальцы расстегнули пуговицы брюк и приспустили их. Зара пошла бы и дальше, но Меллон неожиданно оттолкнул её и сел.

— Зара, нет, мы оба безумцы! – проведя ладонью по вспотевшему лбу, пробормотал он. – Не сейчас, хорошо? Обещаю, потом всё будет, но только не сейчас!

— Почему? – разочарованно протянула Зара, присела рядом и прижавшись к Меллону. – Я сделала что-то не так? Я не знаю, как надо, ты намекни.

Меллон положил её голову себе на плечо, погладил по волосам:

— Ты не виновата. Просто ко всему нужно подходить обдуманно, а мы оба сейчас до безобразия безрассудны. Давай не станем торопить события?

— Не торопить события? – вскинулась Зара. В свете зарождающего дня глаза угрожающе блеснули кобальтом. – Сколько мне ещё ждать, Меллон, до старости?

— Не сердись, не сердись, милая, — маг попытался поцеловать её, но девушка не дала. – Зара, неужели для тебя это так важно?

— Мне нужны доказательства твоей любви.

— Разве это доказательство? Зара, ты не путаешь страсть и любовь? Успокойся, ты устала, перенервничала… Кстати, поздравляю с официальным окончанием школы. Мне нужно тебе что-то подарить.

— Себя, — буркнула Зара, пресекая все его попытки обнять себя.

Меллон тяжело вздохнул, покосился на часы и оставил девушку в покое. Он лёг на другой край постели и сделал вид, будто спит, но девушка-то прекрасно знала, что маг наблюдает за ней.

Устроиться рядом, прижаться, согреть дыханием мочки ушей? Но ведь Меллон оттолкнул её, отверг без всяких объяснений, хотя за минуту до этого хотел. Более того, соблазнял, раздевал, ласкал, вызывая ответное желание. И подло надсмеялся над порывом чувств.

И Зара гордо свернулась калачиком подальше от Меллона, на самом краю кровати.

— Скажи, ты со всеми девушками так?

— А девушка ли ты? – с сомнением спросил Меллон и сел. – Судя по потому, как соблазняла, успела потренироваться.

Его щёку тут же обожгла оплеуха.

— То есть, это я тебя раздевала, у меня кое-что бугрилось? – зло прошипела Зара.

— Ты вела себя… У нас за такое девушек раньше в дёгте измазывали. Зара, женщина, которая силой пытается затащить мужчину в постель… Это у тебя от отца?

— Не трогай моего отца! – рявкнула Зара. Она еле сдерживалась, чтобы не расцарапать Меллону лицо. Фактически он назвал её шлюхой. – Если сам девственник, если самому страшно, признайся, я помогу.

— Мы это уже обсуждали, — пришло время Меллона злиться. – Спокойной ночи, Зара. Похоже, я действительно не стол опытен, как ты.

Собрав одежду, маг ушёл спать в гостиную.

Когда девушка проснулась, маг уже встал. На прикроватном столике, придавленная колье, лежала записка: «Знаю, ты сердишься, но я поступил правильно. Поверь, мне было нелегко».

Нелегко ему пришлось!

Зара в ярости смяла бумажку и бросила на пол.

Меллон издевался над ней, подло обманул, оскорбил, а теперь оправдывается, прикрываясь добродетелью. И угораздило же её влюбиться в такую скотину!

Зара быстро оделась и поспешила покинуть дом Меллона. Она не желала показываться на глаза слугам, поэтому пришлось обойтись без завтрака и воспользоваться телепортом. На этот раз он перенёс Зару к порогу дома Мавери. Понадеявшись, что счастливая семейная пара уже встала, а не нежится в постели в объятиях друг друга, девушка позвонила в колокольчик. Зара частенько заглядывала в этот уютный домик, поэтому служанка без вопросов провела её в маленькую гостиную – слишком маленькую для урождённой графини Одели.

— Зара, какими судьбами? – обеспокоенно спросила Бланш. Она только что встала, успела накинуть только пеньюар поверх ночной рубашки.

— Из дома ушла, — девушка устало опустилась на диван, расправив пышные юбки. Это удалось не сразу. В такой одежде танцуют, но не сидят.

— Слушай, Бланш, можно я с вами позавтракаю? – смущённо попросила Зара. – И, если нетрудно, дай что-то из одежды, а то неудобно разгуливать по улицам в бальном платье.

— Конечно, какие вопросы, дорогая!

Бланш увлекла её в гардеробную и распахнула шкаф.

— Выбирай!

— А Авест где? – Зара настороженно покосилась на дверь в спальню.

— На службу ушёл. Мы вдвоём позавтракаем. Так ведь даже лучше, правда?

Зара кивнула и окинула взглядом наряды подруги. Выбрав подходящий, она переоделась и вслед за Бланш прошла в столовую, где с трудом: мешала обида и клокочущая злость, проглотила завтрак.

После они устроились в гостиной. Зара в общих чертах поведала о размолвке с отцом, умолчав о фиаско с Меллоном. Бланш советовала на холодную голову поговорить с Рандрином, но девушка упорно стояла на своём: в дом, из которого выгнали, не возвращаются, а обсуждать с чужим человеком нечего. Подруге пришлось смириться. Они обсуждали дальнейшую жизнь Зары, когда служанка подала ей записку. Та оказалась от Элены. Секретарь Рандрина просила зайти и забрать доставленное на имя Зары письмо. «Советника нет на месте, — писала Элена, — а посыльный утверждает, будто это срочно. Сеньорита Апполина Рандрин любезно сообщила, что вы можете ночевать у сеньоры Мавери, надеюсь, она не ошиблась. Иначе, право, не знаю, что делать с настырным мальчишкой!»

Срочно, так срочно, надо забрать письмо. И прямо сейчас, пока отец на заседании Совета. Зара не хотела встретить Рандрина в приёмной или коридоре.

Девушка не воспользовалась нелюбимым телепортом и отправилась во Дворец заседаний пешком. Пройтись даже полезно – успокаивает нервы.

Прислушиваясь к мерной дроби каблучков по мостовой, Зара раздумывала над тем, как жить дальше. Допустим, она временно поселится у Мавери или, даже лучше, у Одели: нечего стеснять подругу, у них и так места нет. После пошлёт кого-то за вещами, сходит к сеньору Граппу, попросит подыскать место в провинциальном городке. Стоп, никаких городков. Только потому, что отец оказался сволочью (собственно, он всегда ей был), Зара не откажется от главной мечты жизни. Ну уж нет, Рэнальд Рандрин, она никуда не уедет, Айши и её город тоже. Ничего, в столице найдётся место для двоих. К директору сходить нужно, но не за назначением, а за советом. Может, сеньор Грапп знает, не требуется ли муниципалитету или какому-то департаменту новоиспеченный выпускник. Разумеется, работа не такая престижная, нежели та, которую подыскал двуличный отец, зато Зара останется в столице. Если есть мозги, всегда можно выслужиться, тем более, девушка обросла кое-какими связями в высшем свете.

Придётся иногда видеть Рандрина? Ничего, от реверанса ноги не отвалятся, да и шея от поклона не заболит. Да и вряд ли пути их пересекутся чаще пары раз в месяц, а то и вовсе только на приёмах. Станет невмоготу, всегда можно уйти.

Итак, Зара найдёт работу, снимет комнатку, заживет своей собственной жизнью. Фамильные драгоценности вернет: они для Рандринов, а не для байстрючек от шлюх. Бальное платье тоже. Так, что ещё дарил отец? Всё-всё вернёт, чтобы Рандрин не думал, будто Заре от него что-то нужно. Переделывать свидетельство о рождении девушка не станет, но для всех снова станет Зарой Эзитой, то есть «неизвестной». Девушка выдумала эту фамилию для Школы и носила вплоть до восемнадцати лет. У простого люда есть только имена, фамилии, они для богатых. Но Зара готова была отказаться от неё: не хотела иметь ничего общего с Рандрином, пусть даже все опять начнут смотреть сверху вниз.

В душе царил дождливый ноябрьский день, когда воздух, казалось, пропитан тоской и неприкаянным одиночеством. Масла в огонь подливало поведение Меллона. Видимо, природа мужчин одинакова, они умеют только пользоваться, обманывать и притворяться.

Не реагируя на приветствия, Зара быстрым шагом миновала многочисленные дворы Дворца заседаний, поднялась по главной лестнице и направилась в приёмную отца. Солнечные лучи ласкали лицо, но девушка не замечала их. Синие глаза застыли кристаллами льда, такими острыми, что, соприкоснувшись с ними, можно пораниться.

Толкнув дверь приёмной, Зара думала только о том, чтобы скорее перевернуть очередную страницу в книге жизни. Не здороваясь, девушка направилась к проводившей ревизию в письменном столе Элене.

— Ну, что за письмо? – Зара знала, что груба, но ничего не могла с собой поделать.

— Сейчас, одну минутку! – оживилась секретарь. – Я отправила посыльного погулять, не знала, когда вы придете. Тут с утра такой кавардак! Сейчас, приведу.

И выпорхнула за дверь приёмной.

Стало необыкновенно тихо. Видимо, Эведера тоже нет на месте. Вот и славно, отец не узнает, что Зара приходила, незачем. Девушка, поджав губы, покосилась на дверь кабинета. Какой дурой она была, понадеявшись, что подлый изменник когда-то станет настоящим отцом! Поменьше иллюзий, Зара, поменьше позволяй сердцу руководить разумом.

Однако долго же нет Элены. Куда она послала посыльного, во двор, что ли?

Нервно щёлкая пальцами, девушка обернулась и отпрянула к двери, встретившись взглядом с синими глазами Рэнальда Рандрина. Как он здесь оказался, почему не на заседании Совета?

Лицо Зары помрачнело, губы скривились, побледнели, сжавшись в тоненькую линию. Сверкнув потемневшими глазами от злобы и боли, девушка попыталась открыть телепорт, но заклинание подвело.

— Зара, прошу тебя, не убегай! – просительно вытянув руку, Рандрин шагнул к ней. По радужке разлилась небесная лазурь. – Я не надеялся, что ты придёшь, думал, догадаешься.

— Так история с письмом – ложь? – прошипела девушка, борясь с нестерпимым желанием отрастить крылья и обратиться в э-эрри.

— Ты сердишься на меня? – вкрадчиво спросил Рандрин, до минимума сократить разделявшее их расстояние.

— Нет, сеньор Советник, как я могу? – в голосе Зары клокотала плохо замаскированная под официальную вежливость злость. – Это вам впору сердиться на меня. Именно я, безродное отрепье, осмелилась разрушить размеренность вашей жизни. Я осознала свою вину и своё место и отныне не стану докучать вам своим присутствием. Да продлят боги годы, Советника!

Сделав реверанс, Зара развернулась, чтобы гордо уйти, но отец удержал её, ухватил за руку и прижал к себе.

— Зара, ты неправильно меня поняла, — зашептал Рандрин. – Я вовсе не хотел, чтобы ты ушла. Как я мог этого хотеть?!

— Не нужно лицемерить, ваша светлость, — Зара попыталась вырваться, но он лишь крепче прижал её к себе, погладил по волосам и поцеловал в макушку.

— Зара, ты моя дочь и всегда ею останешься. Перестань обращаться ко мне, как к чужому человеку, прошу тебя! – Рандрин попытался перехватить взгляд дочери, но девушка упорно отворачивалась, не позволяя заглянуть в свою голову. – Ты сердишься на меня, солнышко? Знаю, я не должен был говорить все те вещи, но твой поступок… Я ведь действительно не понимал, зачем ты позвала ту женщину, мне и в голову не приходило, что в детстве ты так нуждалась в полноценной семье. Из меня отвратительный отец, хуже, наверное, не бывает, но когда ты сбежала, ночью, в бальном платье, я ведь искал тебя, разослал по городу слуг. Потом решил, будто ты у Бланш…

— Я ночевала в другом месте, — сухо ответила Зара. – И не надо врать, ты никого не посылал к Бланш. Ни одному слову не верю, Рэнальд Рандрин.

— Я и не посылал, решил дождаться утра и через начальника дворцовой стражи поинтересовался у Авеста Мавери. Но он сказал, ты у них не появлялась.

Рандрин вновь коснулся её волос и удобнее устроил в кольце рук. Девушка не вырывалась, понимала, отец сильнее. На лице застыла маска равнодушия. Да, в голосе отца звучала нежность, но память услужливо напоминала, как хорошо он умеет играть, а в ушах стояли ночные слова-пощёчины.

— Зря беспокоился, отрывал других людей от дел, если беспокоился вовсе, — зло ответила Зара. – Твои фамильные драгоценности в целости и сохранности, а меня никто не изнасиловал и не ограбил.

— Этого ещё не хватало! – ужаснулся Рандрин, невольно сжав её руку. – Поверь, я волновался. Да хотя бы у Апполины спроси, она не солжет!

— Отпустите меня, Советник, — официальным тоном попросила девушка.

— Отпущу, только не уходи.

— Не понимаю я вас, — скривила губы Зара. – Столько шума из-за дочери бесплатной шлюшки.

— Зара, ну прости меня! – взмолился Рандрин и отпустил её. Девушка тут же отошла и села на диванчик. – Забудь ты эту гадость! Я часто бываю не сдержан, могу сказать что-то в запальчивости или, наоборот, промолчать, показаться безразличным, но это всё пустое. Возвращайся домой, солнышко! Если хочешь, чтобы я извинился, извинюсь, только впредь обещай мне быть со мной честной и откровенной.

— Хотела бы я услышать извинения в исполнении Рэнальда Хеброна Рандрина, – усмехнулась девушка.

Глаза её потеплели. Интуиции подсказывала, отец искренен, во всяком случае, в его голосе сейчас сквозил страх.

Рандрин опустился на корточки рядом с диваном, взял в ладони руки Зары и на мгновение уткнулся в них лицом.

— Зара, я виноват и признаю, что минувшей ночью вёл себя отвратительно, но если оскорбил и обидел тебя, сделал это ненамеренно. Если не веришь словам, можешь заглянуть в мои мысли – их я не смогу подделать. Я готов искупить свою вину, выполнив любое желание, даже, — герцог тяжело вздохнул, — поговорить с твоей матерью. Только, умоляю, больше не убегай из дому!

— Я не требую таких больших жертв. Считай, что я тебя простила, — неохотно сдалась Зара, но доверять отцу, как прежде, не спешила. – Скажи, ты действительно всю ночь не спал, беспокоился за меня?

— Действительно, — кивнул Рандрин и сел рядом с дочерью. – И отменил заседание Совета. Я ждал тебя. Бланш Мавери была моей последней надеждой. Ты ведь гордая, могла этим же утром уехать из города.

Обнимая, герцог гладил её по волосам. В его движениях было столько тепла, что сердце Зары поневоле смягчилось, а разум отрёкся от принятого до этого решения. Отец у неё всё же есть.

Улыбнувшись, девушка подняла глаза на сосредоточенное лицо Рандрина, хранившее отпечаток ночных волнений. Подумав, она коснулась губами его щеки и прошептала:

— Я тоже наговорила много лишнего. Радуйся, я остаюсь твоей Зарой Рэнальд Рандрин.

Напряжение спало. Рандрин усмехнулся и, ещё раз поцеловав, провёл дочь в кабинет, приказав дожидавшейся за дверью приемной Элене принести две чашечки мятного чая и чего-нибудь перекусить: тревожась за судьбу Зары, герцог не завтракал.

 

 

 

Зара просидела у отца несколько часов и окончательно уверилась: он действительно волновался за неё прошлой ночью. Было приятно и одновременно необычно, что ради дочери Рэнальд Рандрин отложил все дела. Вернее, просто не принимал в них участия, перепоручив заботам помощников. Зара догадывалась, Эведер и Элена не обрадовались подобному положению вещей, но они молчали. Секретарь раз за разом с сожалением сообщала посетителям разного ранга, что Рандрина нет, а он на самом деле разговаривал с дочерью.

— Зара, я поражаюсь! Решить, будто я выгоняю тебя из дома? – хмуря брови, качал головой Рандрин. – Я сказал, что ты вольна уехать, но не прогонял.

— У тебя было такое лицо, такой взгляд… Ты смотрел на меня, как на преступницу, — мстительно напомнила Зара.

— Брось! Ты меня рассердила, только и всего. Согласись, твой поступок неприемлем.

— Почему?

— Не начинай снова! – закатив глаза, взмолился Рандрин. – Иначе мы снова поссоримся. У обоих тяжёлый характер.

— Что верно, то верно, — согласилась девушка. – Ты никогда не признаешься, что не прав.

— Зара! – взвыл Рандрин.

Девушка улыбнулась и придвинулась к отцу. Тот, как и она, сидел на диване. Положив голову на плечо Рандрину, Зара прошептала: «Хорошо, хорошо, закрыли тему». Отец тяжело вздохнул и заботливо поинтересовался:

— Ты-то сегодня завтракала?

— Увы, да, — Зара подняла на него лазурные глаза. – Выходит, я люблю тебя меньше, чем ты меня.

— Да любишь, иначе бы не простила, а закатила грандиозный скандал, — Рандрин потянулся за чашкой чая. – Я даже не ожидал. Думал, придётся через третьих лиц вымаливать прощение месяцами.

— Если честно, собиралась вообще не простить, — призналась девушка и, не желая стеснять движений отца, отстранилась.

Зара смотрела на блюдо с булочками с корицей и раздумывала, не соблазниться ли ей этими ароматными вещами.

— Соблазнись, соблазнись, на фигуре никак не скажется, — прочитав её мысли, рассмеялся Рандрин.

Зара сняла защиту и не сопротивлялась попыткам проникнуть в свой разум. Отец так переживал, так беспокоился, места себе не находил, пусть успокоится, уверится, что инцидент исчерпан.

После минутного колебания, девушка взяла одну булочку и надкусила. Завтракала она плохо: была не в том настроении, чтобы наслаждаться пищей. Сейчас – совсем другое дело. Сидит, нежится в любви и тепле, на которые Зара и не надеялась. И отец впервые отец, а не просто учитель и кошелёк.

— Расскажи, что случилось после моего ухода.

Зара пила уже вторую чашку мятного чая и, судя по всему, не последнюю.

— Ничего особенного, — пожал плечами Рандрин. – Твой отец беспокоился, только и всего. Это с одной стороны. А, с другой, радовался, что дочь освоила телепортацию.

Герцог усмехнулся и заботливо пододвинул Заре тарелку с бисквитами. От девушки не укрылось, что он на миг нахмурился, мотнул головой и пробормотал: «Не сейчас, я занят». Видимо, кто-то вызвал Рандрина через пространственное зеркало.

— Я тебя отвлекаю?

Засиделась Зара у Рандрина и, волей-неволей, застопорила работу государственной системы. Из-за неё отец отменил заседание Совета, только что отказался разговаривать явно не о пустяках.

— Нет, нисколько. Зара, где ты сегодня ночевала? Понимаю, — виновато улыбнулся он, предвидя бурную реакцию дочери, — это не моё дело, я сам обещал не вмешиваться в твою жизнь, но это другое.

— Не беспокойся, — девушка погладила его по руке, — я не провела ночь на улице, ночевала у знакомых.

— Или знакомого? – Рандрин одарил её взглядом, вогнавшим в краску. – Предупреди заранее, если один из таких знакомых захочет переговорить со мной с глазу на глаз. Я не люблю сюрпризы.

— Обещаю сказать, если вдруг соберусь выходить замуж, — боясь поднять глаза, пробормотала Зара. Следовало, наверное, поставить защиту. Не очень приятно, когда даже самые близкие люди вторгаются в твоё личное пространство. – Но ты напрасно думаешь, будто этой ночью сбежала к любовнику. К твоему сведению, у меня его нет.

Герцог пожал плечами, подошёл к столу и, щелкнув пальцами, материализовал из воздуха старинный документ. Одним глазом наблюдая за смущённой дочерью, другим Рандрин скользил по гербовой бумаге.

Воспользовавшись моментом, девушка поспешила уйти. Отец не стал задерживать, лишь спросил, ждать ли её к обеду. Зара ответила утвердительно и проскользнула в приёмную.

В коридоре второго этажа Зара столкнулась с Ариланом. За последние годы он возмужал, обрёл уверенность и лоск – словом, стал настоящим принцем. Девушка одарила его улыбкой и лёгким поклоном.

— Рад вас видеть, сеньорита Рандрин! – Арилан улыбнулся в ответ и отвёл Зару к окну. – Вы к Советнику приходили?

Несмотря на коренные изменения в жизни, принц по-прежнему относился к Рэнальду Рандрину с трепетом и почтением. Оно и неудивительно – всем, чего достиг, Арилан Сеговей был обязан герцогу.

— Да, у него, — не стала скрывать девушка. – Как поживаете, Арилан? Учителя не слишком усердствуют?

Принц рассмеялся и покачал головой. Не станешь же жаловаться обворожительной девушке, как тяжело учиться, проходя два года за один. Особенно в его возрасте, когда все другие люди уже получили диплом и заступили на службу. Да и об учебе в такие годы совсем не думаешь, все мысли о другом. Например, о том, кто пахнет утренней свежестью, ходит, едва касаясь земли, смеётся, будто речной ручеек. Невольно идешь и провожаешь каждую девушку глазами, мечтаешь и надеешься. Какое там учение!

Присутствие на заседаниях Совета и многочисленных комиссий никто не отменял, свободного времени практически не оставалось.

Летом, безусловно, легче. На неделе выдаются свободные часы, а сегодня так вообще замечательный день: Рандрин отменил Совет, случайно подарив принцу несколько вожделенных часов отдыха.

— Вам, наверное, непросто? Помню свой первый год в школе – это был сущий кошмар!

Зара видела, как смотрел на неё Арилан. Она ему, определенно, нравилась. Что ж, принц тоже симпатичный, с такими удивительными, подернутыми поволокой глазами. Они пользовались популярностью среди девушек – печальный прекрасный принц.

Девушка попробовала на вкус фамилию «Сеговей», вспомнила о длинной родословной принца сплошь из коронованных особ и придирчиво осмотрела Арилана. Да, приятный, красивый молодой человек, немного застенчивый, но ведь это проходит! Ещё год-два, и уже не отличишь от других юношей, которых Зара постоянно встречала в свете.

Какие же, всё же, у него выразительные глаза! И брови. Чувствуется порода. От такого легко потерять голову. Когда он повзрослеет, наверняка сможет на равных соперничать с Рэнальдом Рандрином на поприще покорения женских сердец.

А ещё у Арилана потрясающая грация, в полной мере проявлявшаяся в танцах и на уроках фехтования. Зара как-то видела, как он тренировался – будто кружево линий плёл. В технике проигрывал, в силе – тоже, но пластика! Этого ничем из человека не вытравишь, девушка по себе знала.

— Зара, вы очень заняты?

— Нет, — заинтригованная девушка одарила его лазурью глаз.

Покосившись проходившего мимо сановника, всем видом показывая, что не желает с ним разговаривать, принц потянул девушку к лестнице.

— Куда вы меня ведёте, Арилан?

— Подальше от назойливых придворных, — подмигнул принц. – Надеюсь, вы согласитесь выпить чашечку кофе с моей матерью? Конечно, если я кажусь вам слишком назойливым…

— Что вы, Арилан, я никогда не считала вас назойливым! – рассмеялась Зара.

Принц просиял и чопорно пригласил следовать за собой.

Девушка ни разу не бывала в королевских покоях и горела желанием узнать, где они расположены. На минуту в голову закралась мысль, можно ли туда идти, закралась и пропала.

Они вышли во внутренний дворик и через сад прошли к затерявшемуся в зелени старинному корпусу Дворца Заседаний. Идти пришлось долго, лавируя между клумбами и стриженым кустарником. По пути Арилан делился с Зарой своими первыми впечатлениями об этом месте, боялся, что жить предстоит в развалинах.

— А там оказалось очень мило. Уверен, вам понравится, сеньорита Рандрин.

Чем дальше, тем тише становилось. Будто рядом и не ворочалась огромная государственная машина. Только пение птиц нарушало безмолвие. Девушка нахмурилась, понимая, что-то здесь нечисто, наверняка магия. Догадка подтвердилась, когда Зара кожей уловила звенья специального заклинания, призванного оберегать покой монарших особ. Интересно, кто и когда его наложил? До или после Консулата?

Зара с трудом удержалась от того, чтобы не обследовать сад на предмет прочих чар, но не стала. В конце концов, какая разница, кто и что тут поставил, если это не причиняет вреда?

Некогда Сеговеям принадлежал весь комплекс дворцовых построек, ныне во владении принца и его матери, вдовствующей леди Амасфеи Сеговей, оставалась лишь малая часть бывших личных покоев, та, которую не успели переделать для нужд государственного аппарата.

Вход в жилище Сеговеев не уступал входу во Дворец заседаний: тёмные вертикали столбов, высеченные в камне рельефы с изображением герба восстановленного правящего дома. На башне реял королевский флаг, но не один, а вместе с флагом Антории – свидетельство того, что монарх подчинялся государству.

Двое гвардейцев охраняли покои его высочества. Зара и Арилан прошли мимо них, поднялись на высокое крыльцо и, миновав жерло тяжёлых резных дверей, вступили в вытянутый холл с рядами банкеток. Тут тоже дежурили гвардейцы. Принц увлёк гостью направо, к лестнице.

На площадке между этажами блестели в тусклом свете факелов (солнечный свет сюда не попадал) старинные доспехи.

Королевские покои напомнили Заре замок отца: оформлены в том же стиле, такое же чередование больших и камерных объёмов, хаотично разбросанных по четырем этажам основного здания и двух башен. На большинстве комнат лежала печать забвения. Никто давно не пользовался ни помпезной столовой, ни двусветным бальным залом.

Арилан занимал третий этаж, его мать предпочла поселиться в башне: за годы изгнания леди Амасфея успела привыкнуть к простоте.

— У вас, наверное, лучше, — смущенно пробормотал принц, наблюдая за реакцией гостьи, которая с интересом осматривала комнату за комнатой. – У Советника ведь такой замок, да и дворец не хуже.

— Перестаньте, Арилан, мне всё нравиться. Тут чувствуется дух времени, незримое присутствие прошлых хозяев.

— И не только незримое, — пожаловался Арилан. – Я иногда вижу их по ночам.

— Кого? – не поняла девушка.

— Призраков мёртвых королей. У них неприкаянные души.

— Это серьезно, Арилан, — нахмурилась Зара. Сама она бы глаз не сомкнула в таком месте, оно вмиг потеряло всю привлекательность. – Вам нужно позвать жреца Шеар-Хэ, он вернёт мёртвых мёртвым.

— Я уже позаботился об этом. Надеюсь, — принц улыбнулся, — на этом ночные вылазки духов закончатся. Вы не подумайте, — тут же добавил он, — я не боюсь, просто неприятно.

Они устроились в зелёной гостиной на половине принца.

Позвонив в колокольчик, Арилан попросил сообщить матери о визите дочери Советника и осведомиться, не выпьет ли она вместе с ними чаю. Амасфея Сеговей соблаговолила.

Мать Арилана оказалась чрезвычайно высокой и стройной, испещрённой бороздками морщинок женщиной с остатками былой красоты на лице. Она рано постарела, казалась старше Эгюль, одевалась просто, зато держалась с достоинством, какое и подобало женщине её круга. Вежливо приветствовав Зару, Амасфея присела в реверансе, признавая более высокий статус гостьи, первой дамы королевства. После леди Сеговей взяла на себя заботу о содержимом чашек.

Руки Амасфеи лучше всяких слов говорили о том, как она провела последние двадцать лет жизни. Огрубевшие, так и не вернувшие мягкость после многочисленных косметических процедур, они подобали крестьянке, а не придворной даме.

Амасфея говорила мало, скромно сидела в сторонке, по привычке вздрагивая от каждого звука. Заре стало жаль её, и, в то же время, она удивлялась тому, как много благородства сумела сохранить в себе эта женщина и передать своему сыну.

После чая Амасфея Сеговей извинилась и, сославшись на головную боль, удалилась к себе. Когда она ушла, сын по секрету рассказал, что всерьёз опасается за здоровье матери.

Леди Сеговей и вправду казалась больной: нездоровый цвет лица, тени под глазами, резко обозначившиеся скулы. Осмотревший её врач не сказал принцу ничего определённого, но тот догадывался, что это мать запретила говорить ему правду.

Амасфея Сеговей не держалась за этот мир. Сын в безопасности, вернул титул, снова стал полноправным членом высшего общества – что еще желать от жизни? Она не могла больше ничего дать Арилану, тот больше не нуждался в ней. Весь смысл существования остался в прошлом, вместе с убитым супругом. Леди Сеговей хотелось снова оказаться рядом с ним. Что ж, если она серьёзно больна, если здоровье подорвано лишениями, недоеданием и физическим трудом, то она проживет столько, сколько отпущено, и не станет просить богов продлить её дни. Там, за чертой, нежно любимый Сорей.

Сидеть в душных комнатах летом не хотелось, да и у Зары были планы на остаток дня (за прошедшие сутки они успели поменяться трижды), поэтому девушка с готовностью поддержала предложение Арилана выйти в сад. Принц спешил на урок фехтования, Зара – домой, чтобы привести себя в порядок и успокоить Апполину, если та, разумеется, беспокоилась. Девушка теперь сомневалась, кто из двоих: отец или кузина – больше за неё переживает. Есть ли у эльфов вообще эмоции? Допустим, сеньорита Апполина Рандрин – эльфийка всего наполовину, но уж точно не от мира сего.

Принц не спешил уходить, с горячим энтузиазмом проводя урок ботаники. Смешно: мальчик, а разбирается в цветах! Зара пристальнее присмотрелась к Арилану, подозревая, что дело вовсе не в сортах роз. Так и есть – пытается понравиться, то руку подаст, то ветку кустарника придержит. Приятно.

Промелькнула мысль, что отец порадовался бы, если бы они породнились с Сеговеями. Зара мысленно хмыкнула: ему надо, пусть на Амасфее Сеговей женится! И тут же рассмеялась, не удержавшись, представив эту картинку. Нет, Рэнальд Рандрин такой же противник обручальных колец, как она сама, он предпочтёт вступить в схватку с демоном с любым цветом ауры, пусть даже самой опасной, багряной, чем позволит затащить себя к алтарю. Зато с таким легче: не станет ограничивать свободу.

За разговорами они оказались в публичной части внутреннего сада вблизи подъезда Дворца заседаний.

Взгляд Зары случайно упал на площадку перед лестницей – Меллон Аидара! Стоит, вертит в руках цветок, с нетерпением посматривает на двери. Наверняка ждёт Зару. Напрасно теряете время, она оскорблений не забывает.

Глаза на миг потемнели. От нахлынувшей злости и обиды девушка больно прикусила губу.

Меллон оттолкнул её и теперь решил, будто всё в порядке? Зара отдала ему себя – он не взял. Какие уж теперь розы? Девичья честь стоит дороже, а Меллон втоптал её в грязь.

Поборов желание подойти и высказать Меллону в лицо всё, что думает о нём и его постыдном поведении прошлой ночью, Зара отступила вглубь сада, чтобы собраться с мыслями и успокоиться.

Нет, ничего говорить сейчас не нужно, её позор не должен стать достоянием общественности, но безнаказанным поступок вероломного возлюбленного не останется.

Зара усмехнулась и накинула на зрачки пелену лазури.

Меллон не достоин переживаний, он отныне никто, просто один из мужчин.

— Зара, с вами все в порядке? – встревожено поинтересовался принц.

Девушка хотела попросить оставить её одну, когда боковым зрением уловила, что Меллон смотрит на них. Услышал знакомое имя? Так и есть, понял, что Зара в саду, и теперь шёл сюда. Нерешительно: что, совесть проснулась?

У Зары было два варианта: попытаться открыть телепорт и постыдно сбежать или с глазу на глаз высказать претензии. Но девушка предпочла третий вариант. Пленительно улыбнувшись Арилану, она соврала, будто потеряла колечко и пыталась его найти. Разумеется, принц тут же предложил свои услуги и с энтузиазмом присоединился к поискам. Не теряя времени, девушка сплела сеть заклинания и перенесла к клумбе с пионами первое попавшее колечко из шкатулки с драгоценностями. Просто диву даёшься, на экзамене двух слов связать не могла, а тут запросто перемещения вещей проделала! Жаль, что никто не оценит. Хотя, Меллон бы сумел, почувствовал бы магию, но Арилан не волшебник, у него перед носом можно и не такое проделать.

Естественно, кольцо нашёл принц. Зара же изображала поиски, на самом деле не сводя глаз с застывшего в паре десятков ярдов несостоявшегося любовника. Присутствие Арилана явно не входило в его планы, и Меллон не спешил подходить. Девушка ощущала его нервозность, молчаливую просьбу подойти, но делала вид, будто не замечает.

— Спасибо, Арилан, чтобы я без вас делала!

Зара благодарно улыбнулась и забрала пропажу. Забрала не просто так, на мгновенье задержав пальцы на ладони принца. И, взмахнув ресницами, надела кольцо на безымянный палец.

Как заправская актриса, Зара разыгрывала сцену так, чтобы единственный зритель всё хорошо видел и слышал: и кокетливый взгляд, и полёт ресниц, и лазурь глаз, и полуулыбки, подчеркнутый интерес к оживившемуся от такого внимания принцу.

— Ах, Арилан, все девушки Айши, наверное, от вас без ума!

И мысленно, другому:

— Что, не нравится? Привыкай, милый, ты не единственный мужчина на свете, есть красивее, знатнее, умнее и заботливее тебя.

— А от вас все мужчины, — галантно ответил принц, предлагая опереть о свою руку.

Разумеется, Зара согласилась: у неё ведь с утра так устали ноги.

Снова улыбка, снова взмах ресниц.

Желая ещё больше уколоть, растерзать, девушка наклонилась к уху спутника и прошептала:

— Вы настоящий светский лев, ваше высочество! Год назад вы были совсем другим.

Принц смутился. Зара этого и добивалась: богатое поле для размышлений. Пусть Меллон гадает, что она сказала.

Беззаботно расспрашивая Арилана о занятиях, планах на ближайший месяц, Зара прошла мимо напряженного мага, равнодушно чиркнула взглядом по лицу и сухо поздоровалась, будто они едва знакомы.

Меллон помрачнел, подался вперёд, к ней, но девушка уже повернулась к нему спиной. Он правильно истолковал её жест и остался стоять, где стоял.

Зарин смех колокольчиком разносился по двору, заставляя Меллона всё сильнее сжимать розу.

Проводив принца до фехтовального зала, девушка обещала как-нибудь с ним поужинать и распрощалась. Она боялась, что Меллон караулит её во дворе, но ошиблась, маг не стал унижаться. И правильно сделал: Зара не одарила бы его ничем, кроме презрения.

Девушка вернулась домой, переоделась и перебросилась парой слов с Апполиной. Оказалось, Зара дурно думала о кузине. Та принимала активное участие в травле совести Рэнальда Рандрина. Бедный герцог, несложно представить, каким изувером в собственных глазах изобразила его племянница!

Зара во всех подробностях выслушала рассказ о прошлой ночи, заверила Апполину, что они с отцом помирились. Так незаметно пролетело время до обеда.

Вернулся из Дворца заседаний Рандрин, сели обедать.

Герцог, видимо, сомневался, что дочь не собиралась променять родной дом на прелести самостоятельного существования, и пару раз бросил на неё обеспокоенный взгляд. На каждый девушка ответила улыбкой.

После обеда все разошлись. Рандрин вернулся на службу, Апполина отправилась в Департамент внутренних дел, а Зара поспешила успокоить Бланш: она ведь беспокоится, переживает.

 

Дом семьи Мавери казался оплотом тишины и спокойствия. Наверное, Бланш с Авестом — счастливая семейная пара. Если и дальше так пойдёт, стоит ожидать прибавления в семействе. Бланш по секрету шепнула, что мечтает о ребёнке. Зара её не понимала. Девушка не желала детей, даже от любимого человека, считая неуправляемыми и бесполезными существами. Прибавьте к этому девять месяцев тошноты, отёков, утиную походку и кучу других специфических женских проблем: стоит ли игра свеч? А потом не спать ночами, следить, чтобы ребёнок ничего не учудил… Нет, не разделяла Зара любви Бланш к «головастикам», но вслух, разумеется, своего мнения не высказала. У подруги своя жизнь, у неё – своя. Хочет детей – пусть заводит, главное, чтобы была счастлива.

Вид улыбающихся супругов в этот раз заставил отвернуться и сделать вид, будто рассматривает новую вазу. Авест заглянул всего на пару минут, чтобы проведать жену. Он со дня на день заступал на новую должность в муниципалитете – заведовать городской стражей. Это компромиссное решение устраивало и его самого, и родителей супруги.

Будущий начальник стажи Айши вручил жене кулёк конфет, чмокнул в щёчку и убежал. Вслед за ним поднялась и Зара. Её снова накрыла горячая волна чувств. Совсем недавно Зару тоже целовали, но, как выяснилось, не любили. Морочил голову целый год, чтобы потом нанести самое изощренное из оскорблений.

Девушке захотелось разбить что-нибудь, запустить в стену огненный шар, но она сдержалась, даже нашла силы сердечно попрощаться с Бланш.

Покусывая губы, машинально отвечая на приветствия, Зара брела домой – а перед глазами стояла картина чужого счастья. Что ж, утешала она себя, любовь – вещь несерьёзная, из нее не вышел бы толк. Нужно задушить боль занятиями, задуматься о карьере, а не мечтать о благосклонности Меллона. И ладно, если бы Зара страдала по принцу — этот, кстати, в неё влюблён – так какой-то первый помощник главы Департамента магической обороны! Он её не стоит, неблагодарная скотина!

— Зара, ты сегодня специально меня игнорируешь?

Девушка вздрогнула, услышав печальный голос Меллона. Тот стоял возле дворца Рандринов, за спиной – корзина роз.

Зара скривила губы в ухмылке и нарочито отвернулась. Волна холодного презрения накрыла Меллона.

— Ты всё неправильно поняла, милая… — попытался оправдаться Меллон.

Он сделал шаг к Заре и беспомощно оглянулся на розы, не зная, как объяснить случившееся. Что Меллон не мог поступить с любимой так дурно, что это нельзя делать вот так, и он заботился, а не оскорблял. Зару, увы, воспитали иначе, в свободной морали.

— Я всё правильно поняла, Меллон Аидара, не утруждать себя объяснениями, — сквозь зубы процедила Зара, непроизвольно сжав кулаки. Глаза балансировали на тонкой грани между синим и тёмно-серым. Она так и стояла к магу спиной, гордая и неприступная. – Между нами всё кончено.

— Хотя, — девушка усмехнулась, — между нами ничего и не было, не так ли? Спасибо, что удосужились сообщить об этом, а то бы я до сих пор пребывала во власти иллюзий.

— Зара, прости меня! – взмолился Меллон, наплевав на свидетелей этой сцены. – Я виноват, это я плохо объяснил…

— Я вас не задерживаю, Меллон. Идите, а то отец увидит, начнёт интересоваться, кому вы приволокли огромный веник, — Зара кивнула на корзину с розами. – Какой-нибудь девушке из департамента подарите, она оценит.

— Герцог уже меня видел и одарил сочувственным взглядом.

— Вот видите, даже отец считает вас жалким. Всего хорошего, баронет Аидара!

Резко развернувшись на каблучках, девушка шагнула к лестнице, но Меллон преградил ей дорогу и в мольбе ухватил за руки.

— Зара, как вы жестоки! Что, что мне сделать, чтобы вы меня простили?

Он с надеждой смотрел ей в глаза, нежно сжимая пальцы. Увы, девушка быстро вырвала руки, давая понять, что ласка неприятна.

— Исчезнуть, — голос Зары обжигал холодом. – Прямо сейчас. Или мне позвать дворецкого?

Меллон низко опустил голову и прошептал:

— Прости меня, я действительно не хотел тебя оскорбить. Думал, так лучше.

— Меньше надо было думать, — отрезала Зара и, воспользовавшись замешательством мага, скрылась за дверью.

Прислонившись спиной к стене, девушка никак не могла отдышаться, ощущая знакомое покалывание в горле и глазах. Но она не расплачется, Меллон не дождётся слёз. Прощения он пришел просить, цветы принёс! Так и не понял, как сильно обидел!

Не желая, чтобы кто-нибудь видел её в расстроенных чувствах, Зара поспешила в спальню, заперлась и целый час пролежала на кровати, вперив взгляд в потолок.

Когда девушка пришла к себе и отперла дверь, на пороге дожидалась знакомая корзина роз. Даже не взглянув, прилагалась ли к ней записка, Зара отнесла цветы Апполине.