Лаковые туфельки с розовыми бантиками зацокали по ступенькам. На обувь косились, на Виаленну показывали пальцем, но она не обращала внимания. Уставом не запрещено, значит, можно. А если у кого-то цветовая непереносимость, это его проблемы. Сама девушка полагала, что к синей форме больше подошли бы красные бантики, но, увы, она предпочитала все розовое.

Вампирша толкнула тяжелые двойные двери и очутилась в холле. Девушка растолкала загораживавших стенд адептов и, проигнорировав злобное шипение обиженных, ткнула пальчиком в расписание своей группы. Она радостно потерла руки. Зельеварение! Никто не разделял ее энтузиазма, а неспящая не понимала, как можно не любить панацею от всех проблем, будто болезнь или враг. Сама вампирша умела варить пару простеньких ядов, неплохо делала мазь от мигрени, которой страдала матушка, и могла отличить одуванчик от лютика.

Первокурсники факультета некромантии гуськом, боясь потеряться, побрели к целителям. Чего только по дороге ни услышала Виаленна! От банального: «Все эльфийки – дуры», до «Зачем мне травки варить, если я зомби крошить собираюсь?» Неспящая слушала их со все растущим раздражением. Нытики! Может, они и не боятся скелетов, зато точно умрут после первого же ранения. Эпитет «девчачий» по отношению к предмету и вовсе заставлял шумно сопеть. Подмывало устроить пакость: напоить самых ретивых зельем, например, вызвать сыпь, и посмотреть, как быстро они прибегут к целительницам. Уж Виаленна знала, ценнее профессии нет. Казалось бы, зачем лечение вампирам с их регенерацией, ан нет, прибегали к услугам «живой крови», бешенные деньги платили.

Словом, порог светлой лаборатории неспящая переступила не в лучшем настроении. Накопилось и вылилось в слегка отросшие клыки. Сокурсники на всякий случай обходили Виаленну стороной. Она не сразу сообразила, в чем дело, а потом, извинившись, вернула зубам прежнюю длину.

Лаборатория оказалась занятная. Даже дверь, и та с изюминкой. По форме она напоминала гномью: подземный народ любил арочные входы. Вместо ручки – массивное кольцо. Рядов с партами тоже нет, вместо них столы со спиртовками, огненными камнями и… котелками. Виаленна потерла глаза. Нет, ей не показалось, самые настоящие ведьмовские котлы, только миниатюрные. Мерки, ложки из трех металлов: серебра, дерева и латуни, — двух размеров: схожие с половниками и чайные. У каждого стола – бочка с водой.

Занавесок на окнах не оказалось. Видимо, в целях безопасности. Лаборатория зельеварения располагалась на втором этаже, на теневой стороне корпуса проклятийников. Для них же предназначались полки с книгами в дальнем торце помещения. Виаленна благодаря острому зрению сумела прочитать пару названий.

«Малый сборник растительных ядов». Хм, занятно.

От мыслей по поводу практического применения книжных знаний на практике отвлек высокий тонкий голосок. Виаленна не сразу поняла, что это не кто-то из своих. Похоже, не только она: адепты продолжали шумно переговариваться, пока невысокая преподавательница напрасно взывала к тишине.

— Тихо! – разнесся под сводами усиленный магией голос. У кого-то сдали нервы. – Построится в алфавитном порядке, места не занимать!

Гул голосов смолк.

Усмиренные адепты по команде повернули головы к преподавательнице в простеньком сером платье. На груди блестела брошка с монограммой академии.

Чеканя шаг, невысокая блондинка прошлась перед стоявшим на возвышении учительским столом и чему-то улыбнулась. Виаленна сразу поняла, она полукровка. Среди родни кто-то темный: слишком острые зубы. Да и взгляд цепкий. Какая там хрупкая эльфийка!

— Построились, я сказала! – напомнила преподавательница.

Поразмыслив, Виаленна пришла к выводу: та плод любви суккуба или оборотня и дриады. То еще сочетание!

Адепты неохотно подчинились, завозились, выстраиваясь в линию. В один ряд не вышло, пришлось встать в два.

Блондинка удовлетворенно кивнула и достала из воздуха журнал со списком подопечных.

— Та-а-ак… — Она чуть растягивала слова. – Первокурсники-некроманты, неотесанные грубияны в количестве двадцати пяти штук. Ничего, и не таких учили!

Обещание прозвучало как угроза. А ведь сначала преподавательница казалась такой робкой. Опять же коса, перевитая синими лентами, через плечо. Порой первое впечатление обманчиво.